Майка торчит из заднего кармана его джинсов. Выдернув её, он сексуально вытирает пот с лица и шеи.
Я опускаю глаза. Мои щёки невольно начинают гореть.
– Так... Лиза, иди сюда, – подзывает меня помощник режиссёра.
Кирилла он всё-таки усаживает на пол рядом с байком. А мне вручает банку масла, которое мы, собственно, и рекламируем. От меня требуется продефилировать с маслом к байку, поставить его на пол. Потом подойти к Кириллу и сесть к нему на колени. Лицом к лицу. В общем, оседлать его.
Я слышу, как за спиной прокашливается Давид. Менеджер бросает настороженный взгляд в его сторону, и мой жених решает промолчать. Наверняка потом у нас будет крупный скандал, но сейчас это всё неважно.
Взяв масло так, как мне сказали, после команды «Камера, мотор!» неторопливо иду к байку. Ставлю банку на пол. Приближаюсь к Кириллу. Камера расположена так, что на первом плане – бренд. А на заднем – наши тела, слитые воедино.
Да, я это сделала – оседлала Кирилла.
Наши лица очень близко. Его руки на моей талии. Мои на его плечах. Все внешние звуки сливаются в кашу, и я слышу лишь стук собственного сердца.
– Можно как-то пораскрепощённее, Лиза?..
– Проведи по его шее ладонью, Лиза...
– Прижмись к нему теснее...
Я выполняю команды на автопилоте. И не могу скрыть дрожь. Она объяла всё тело. У меня трясутся руки. Дрожат губы. И дыхание неровное. Рваное, судорожное.
– Шшш... Тише, – шепчет Кирилл. – Я же тебя не обижу. Наоборот. Могу сделать тебе чертовски приятно!
И он совсем не помогает мне этими замечаниями!
Одна его рука по-прежнему лежит на талии. Вторая переползла на задницу, немного задрав юбку.
– Вот так отлично! – слышен возглас режиссёра.
Нет, это совсем не отлично. Это просто ужасно, что Кириллу разрешили лапать меня! Но он, похоже, счастлив. В его синих глазах – лукавые искры. Дьявольская улыбка озаряет лицо.
– Кирилл, нет! Верни серьёзное выражение, – тут же просит помощник режиссёра.
Кирилл стирает улыбку, и теперь его взгляд становится проникновенным.
Что ж... Он хороший актёр.
Кирилл сжимает мою задницу рукой. Я провожу по его шее ладонью и наклоняюсь чуть ниже. Так, словно сейчас мы поцелуемся. Замираю в миллиметре от его губ.
Эти несколько движений мы повторяем вновь и вновь...
Мы возбуждены. Оба. И уже оба тяжело дышим. Я чувствую напряжённый член Кирилла у себя между ног, и преградой служат лишь ткань джинсов и мои тонкие трусики.
Когда это закончится?!
– Что-то не то, – хмуро протягивает режиссёр.
У меня опускаются плечи.
Съёмочная группа вновь совещается, а мы просто ждём, не меняя позы.
– Ты же тоже это чувствуешь? – негромко говорит Кирилл, сильнее стиснув пальцами мою ягодицу. – Чувствуешь, как пульс зашкаливает? Уверен, ты сейчас вся мокрая.
Боже...
– Я устала и хочу поскорее закончить.
– Ты плохая актриса, – хмыкает Кирилл. – То, что ты сейчас делаешь, не смогла бы сыграть естественно, если бы сама не хотела этого.
– Ты меня совершенно не знаешь! – начинаю злиться. И, резко повернувшись к режиссёру, заявляю: – Мне нужен перерыв! Могу я...
– Нет! – тут же отрезает помощник режиссёра. – Лиза, потерпи пять минут. Мы почти закончили.
Чёрт... Ладно...
Кирилл самодовольно ухмыляется и посильнее сжимает мою задницу. Я шиплю ему в лицо:
– Хватит! На нас смотрит мой жених!
– Да? И где он? – Кирилл бросает взгляд в сторону. – Похоже, у него нервы на пределе. Он не выдержал того, как натурально мы играли, и ушёл.
Я осматриваюсь. Давида, и правда, не видно.
– Давайте попробуем с поцелуем, – внезапно говорит режиссёр, хлопнув в ладоши. – Делайте всё то же самое, а в конце – поцелуй. Поняли?
– Хм... Как неожиданно... – протягивает Кирилл. – Как здорово, когда помощник режиссёра мой должник.
Господи… Что?
– Ты всё это подстроил?! – восклицаю возмущённо.
Кирилл качает головой.
– Не всё. Но поцелуй – это действительно моя инициатива. И у тебя, кстати, нет выбора! Так что, давай. Целуй!
Глава 8
Кирилл
Вадик – помощник режиссёра – мой приятель. Он как-то проиграл пари, пытаясь склеить девчонку в баре, которая была ему не по зубам. И я поставил на его проигрыш. А уже ночью сам кувыркался с ней в постели.
В общем, он задолжал мне тогда услугу. За пару минут до съёмок я шепнул ему, что будет неплохо, если мы с Лизой поцелуемся. И плевать, что это не по сценарию.
– Я не стану!
Кажется, Лиза разозлилась не на шутку. Её щеки краснеют, и она сжимает челюсти. Атмосфера между нами ещё сильнее звенит от сексуального напряжения, ведь нет ничего ярче, чем секс и ярость, сплетённые вместе.