— Одиннадцать, двенадцать, тринадцать…
«Слава Богу, скоро все это кончится — осталось продержаться секунд сорок», — думаю я, но Одновременно с облегчением приходит, конечно же, разочарование. Жестокое разочарование, надо признаться: ведь именно об этом я мечтал денно и нощно начиная с тринадцати лет. И вот, наконец, я пихаю свой член не в очищенное яблоко, не в пустую бутылку из-под молока, смазанную вазелином, — а в кулак девушки в комбинации — девушки, у которой есть сиськи, пизда — и усы впридачу. Впрочем, мне ли над ней смеяться? Я же именно об этом мечтал…
И тут я внезапно понимаю, что мне нужно предпринять. Я должен забыть о том, что мой член дергает Бабблз, и попытаться представить, что я сам дрочу своего приятеля! Итак, вперив взор в темный потолок, я, вместо того, чтобы вообразить будто трахаюсь, — как я обычно делаю во гремя дрочки, пытаюсь внушить себе, будто я дрочу — и это в момент, когда меня обслуживает девушка!
Результат не заставляет себя долго ждать. Я почти достигаю нужной кондиции, но в эту секунду, к моему сожалению, рабочий день Бабблз заканчивается:
— Пятьдесят! — провозглашает она. И останавливается!
— Нет! — кричу я. — Еще!
— Послушай, я до вашего прихода два часа гладила…
— ЕЩЕ ОДИН РАЗ! УМОЛЯЮ! ДВА РАЗА! ПОЖАЛУЙСТА!
— Н-Е-Т!
Тогда, не в силах (как всегда) справиться с разочарованием, с крушением планов и несбывшимися надеждами, я сам протягиваю руку, хватаю его, и — ЗАЛП!
Прямо в глаз. Единственного хлесткого движения хозяйской руки хватило для того, чтобы взбить пенку. Я вас спрашиваю, кто может подрочить меня лучше самого? Но ведь я лежу! Сперма вырывается из моего члена параллельно полу, на бреющем полете минует мое туловище и со смачным шлепком обжигающей каплей влетает прямиком в мой собственный глаз.
— Жидяра чертов! — кричит Бабблз. — Ты заляпал мне спермой весь диван! И стены! И лампочку!
— Я в глаз себе попал! И не смей называть меня жидом, поняла?
— А ты и есть жидяра! Ты мне всю комнату забрызгал! Посмотри на салфетки!
Правильно меня предупреждали родители — стоит возникнуть разногласию (неважно по какой причине — пусть самой ерундовой), как шикса непременно обзовет тебя пархатым жидом. Кошмарное открытие черт подери — мои родители, которые всегда неправы… оказываются правы! А мой глаз — он прямо горит огнем! И теперь я припоминаю, в чем причина. Смолка рассказывал, что на Чертовом Острове охрана развлекается тем, что спускает сперму прямо в глаза заключенным — u me слепнут. Я сейчас ослепну! Шикса дотронулась до моего члена своей рукой — и теперь я ослепну навеки! Доктор, моя психика — понять ее не труднее, чем понять психику первоклашки. Зачем вам мои сны, спрашивается? Зачем вам Фрейд? Чтобы проанализировать типа вроде меня вполне достаточно мозгов Розы Францблау из «Нью-Йорк Пост»!
— Блестяще! — вопит Бабблз. — Придурок еврейский! Да ты даже кончить не можешь, пока сам себя не подергаешь! Ублюдок пархатый! Дешевка!
Хватит уже, наверное! Где ее сочувствие, в конце концов?
— Я в глаз себе попал! — ору я и бросаюсь в кухню, где Смолка с Манделем уже катаются по полу и лезут на стены от восторга.
— …прямо в… — хохочет Мандель и, согнувшись пополам, колотит кулаками по полу. — …прямо в свой ебеный…
— Воды, говнюки — я сейчас ослепну! Глаз прямо горит! — кричу я, и на полной скорости перемахнув через корчащегося на полу Манделя, сую голову под кран. Над раковиной Иисус Христос продолжает возноситься на небеса в своей розовой ночнушке. Никчемный сукин сын! Я-то думал, что он учил их сопереживать чужим страданиям! Хрен вам! Если я ослепну, то это он во всем виноват. Да, в эту секунду именно он представляется мне первопричиной всех моих страданий. «Боже мой, — думаю я, плеская в лицо холодной водой, — как же я объясню свою слепоту родителям?» Полжизни моей мамы ушло на изучение консистенции моих какашек — как мне скрыть от нее свою слепоту?
— Тук-тук-тук, это я, мамочка. Эта замечательная большая собака довела меня до дому. А это — моя тросточка…
— Собака?! В моем доме?! Вышвырни этого пса вон, пока он тут все не загадил! Джек, он привел с собой собаку, а я только что вымыла в кухне пол!
— Мамочка, это не я ее привел. Это она меня привела. Ее нельзя выгонять. Это собака-поводырь. Я ослеп.
— О, Боже! Джек! — зовет мама отца, засевшего в туалете. — Джек, его привела домой собака. Алекс ослеп!
— Ослеп? Алекс? — откликается папа. — Как он мог ослепнуть, если он даже не понимает, что означает фраза «выключи свет»?