Киана вызвали для консультации как раз во время полного обследования, но даже он со всеми своими навыками и опытом не смог помочь его Мэри. Наблюдать за тем, как прямо у тебя на глазах разрывается сердце человека, было настолько ужасным, что повлияло даже на Киана. Чудовищная пытка — отпускать любимого человека по частичке, из дня в день, и это была одна из самых бесчеловечных вещей, которые он когда-либо видел. В этот период он привязался к Генри и теперь никому не доверял его медицинское обслуживание. Это была роскошь, непозволительная для многих. Когда его собственный блудный отец пришел к нему и умолял помочь внести его в список ожидания для пересадки новой печени, Киан запросто смог повернуться к тому спиной, как к простому куску отребья, который убил его мать. Он, возможно, и не пичкал её алкоголем и таблетками, но Киан был уверен, что этот мудак вынудил его мать преступить черту.
Войдя в предоперационную, Киан выдохнул и отогнал от себя мысли о никчёмном отце. На столе лежал пациент, который фактически значил для него больше, чем просто ещё один случай из практики, и будь он проклят, если позволит недостойному отцу затуманить его разум.
С обработанными руками он вошел в операционный зал и выжидательно посмотрел на медсестру, которая держала его перчатки. Он ненавидел, когда в операционной работала не его обычная команда. С запланированными в больнице сокращениями положение дел менялось всё сильнее, чем ему хотелось. Нужно было ещё раз поговорить с заведующим хирургией. Когда он, наконец, оказался в перчатках, то подошёл к операционному столу и приспустил маску под подбородок, тепло улыбаясь пациенту.
— Генри. Приятно видеть тебя, старый друг. — Киан отметил серую бледность на лице пожилого человека и поверхностное дыхание. Чем быстрее будет установлен кардиостимулятор, тем лучше.
— Что случилось, док? — шутливо проговорил Генри, рассмеялся и тяжёло закашлялся. — Я говорил тебе прислать кого-нибудь из молодёжи позаботиться о моём старом моторе. У тебя есть более важные дела, чем заниматься со мной этой фигнёй.
— Не будь смешным. Ты здесь важная персона, Генри.
Анестезиолог, доктор Рейнольдс, подошел к столу с другой стороны и начал объяснять пациенту последовательность действий.
— Я надену на вас маску и, когда скажу, вы посчитаете от десяти до единицы. Хорошо, мистер Смоллс? Справитесь?
— Я старик, а не имбецил, — ответил Генри, посмотрев усталым взглядом. Киан усмехнулся и кивнул Рейнольдсу, что они готовы начать. Анестезиолог накрыл лицо пациента маской, и они начали считать вслух вместе, пока анестезиолог не понял, что пациент без сознания.
— Дженсон! — рявкнул Киан Кэмерону Дженсону, интерну, который в нерешительности топтался справа. От голоса Киана тело долговязого юноши дернулось и подпрыгнуло.
— С-сэр, — заикаясь, пробормотал тот, сжимаясь под взглядом Киана в упор. Доктор О'Рейли славился своей жёсткостью в операционной. Если вы облажались хотя бы раз, то это вполне могло стать концом вашей карьеры и означать, что вы не попадёте в операционную в течение нескольких следующих месяцев. Уже сама возможность стоять в одной комнате с Кианом, была для интерна достижением. Дженсон знал, что заслужил это — через несколько дней он должен был сдавать письменный экзамен для получения вида на жительство. В их больницу будут приходить новые толпы интернов, но такие врачи-интерны, как он, считаются лучшими кандидатурами для ассистирования штатным хирургам во время операций.
— Вы будете заканчивать. — Киан просто отдал приказ, а затем кивнул пожилой операционной сестре, что готов начинать.
Сердце Кэмерона в груди затрепетало и сделало тройное сальто прежде, чем вернуться обратно. Заканчивать! Он будет заканчивать одну из операций доктора О'Рейли! Конечно, это был просто случай с кардиостимулятором, но, насколько он знал, никто другой из его класса не был удостоен такой чести. Внутри зашевелилась легкая паника и на лбу выступил пот. Флуоресцентные лампы над головой светили прямо на него, сильно нагревая комнату.