Шива/Джексон продвигались вперед, "Хеллборы" и противопехотные комплексы с грохотом обрушивались на врага, и дикая волна ярости, решимости и ненависти поглотила Джексона. Целеустремленность и гнев, страх, потребность разрушать, отчаянная жажда мести расе, уничтожившей так много его создателей. Вихрь бурлил вокруг него с яростью, более ужасающей, чем вражеский огонь, и он чувствовал, как Шива отдается ему.
Перед ними появился "Фенрис", его основное орудие бешено вращалось, но у него не было времени выстрелить. Двухсотсантиметровый болт "Хеллбора" выпотрошил вражескую машину, и их нос задрался к небу, когда они раздавили мертвую тушу своими гусеницами, перемалывая ее своей железной, ненавидящей пятой. Появились самолеты и десантно-штурмовые установки, отчаянно извивающиеся в попытках прорваться сквозь сеть их оборонительного огня, но усилия атакующих были напрасны, и обломки усеивали равнину, пока их противовоздушная оборона кромсала врагов.
Вокруг них бушевало безумие боя, но они упорно продвигались вперед, стремясь к своей цели. Вражеский транспорт для перевозки войск едва не упал на бок. Пехота вываливалась из своих люков в пекло, прячась под защитой своей разбитой машины, съеживаясь, когда вокруг них взрывались молнии богов. Один из них в отчаянии указал на Шиву/Джексона и повернулся, чтобы скрыться, но успел пробежать не более пяти метров, прежде чем ураганный огонь разорвал его на куски. Его спутники еще ниже пригнулись за своим транспортом, прикрывая головы в шлемах руками, и та часть Шивы/Джексона, которая была испуганным молодым фермером с Арарата, почувствовала, что их слившиеся личности изменили курс. Тридцать две тысячи тонн брони и оружия устремились к поврежденному транспорту, хотя не было никаких причин, по которым они должны были это делать. Они могли бы продолжить движение прямо к своей цели, но не захотели. Они видели попавших в ловушку врагов, знали, что эти беспомощные пехотинцы кричат от ужаса, когда вселенная ревет вокруг них, и намеренно свернули, чтобы убить их. В них не было ни жалости, ни раскаяния — были только ненависть и удовлетворение, когда их огромные гусеницы раздавили транспорт и втоптали перепуганную пехоту в скользкую красную грязь.
Та часть, которая была Джексоном, содрогнулась, когда он оказался лицом к лицу с реальностью боя. Здесь не было ни славы, ни приключений. Даже осознание того, что он сражался за сохранение своего вида, что у него не было выбора, не могло сделать это менее ужасным. Но, по крайней мере, это был бой, сказал он себе. Враг тоже был вооружен. Он мог убить Шиву/Джексона — если бы был достаточно умел и достаточно удачлив — и почему-то это было отчаянно важно. Это не могло отменить ужас, но, по крайней мере, они были воинами, убивающими воинов, встречающимися с врагом в битве, где он тоже мог убить их.
Но затем огонь противника ослаб, и Шива/Джексон поняли, что прорвались. Перед ними замаячила цель, и потерянный, сдавленный голос фермера с Арарата закричал в безнадежном отрицании, когда он понял, что это была за цель.
У лагеря не было никакой защиты — во всяком случае, от Боло Марк XXXIII/D. Горстка пехотинцев, окопавшихся за жалкими заграждениями из колючей проволоки, обстреливала их из стрелкового оружия, но огонь не мог даже пробить их боевой щит чтобы срикошетить от брони, а их оптические датчики безжалостно фиксировали все происходящее, пока они продвигались вперед. Они видели мельконианцев — не солдат, не воительниц, не "Врагов". Они видели мирных жителей Мельконии, мужчин, женщин и детей, отцов и матерей, братьев и сестер, сыновей и дочерей. Они видели ужас, охвативший лагерь беженцев, видели, как его обитатели пытались разбежаться, и эти обитатели были их "целью".
Шива/Джексон растоптал ногами и колючую проволоку и ее жалких защитников. Рэйлганы и "гатлинги", противопехотные кассеты, минометы, гаубицы и даже "Хеллборы" опустошали лагерь. Напалм и фугасные снаряды, сверхскоростные пули и плазма, а также кошмарная мощь их гусениц достигли своей "цели", и даже сквозь грохот взрывов и рев пламени они слышали крики. Они не просто слушали их, они ликовали, потому что это было то, ради чего они пришли. Это была операция "Рагнарек". Это было "окончательным решением" Последней войны, и в их душах было столько ненависти и ярости, что они приняли свои приказы как возлюбленные.