Ни один из разведывательных Боло, находившихся непосредственно на пути ракетного удара, не выжил, но хаос и мощные выбросы ЭМИ, вызванные взрывами ракет и Боло, оказали катастрофическое воздействие на оставшиеся ракеты, которые были нацелены на остальной батальон. Те же самые условия препятствовали противоракетной обороне Боло, но снижение вероятности поражения ракет из-за них имело решающее значение.
Не то чтобы их осталось мало. Более семидесяти целились в Бенджи, пока он прорывался сквозь бушующие пожары и разрушения в зоне основного удара. Точечная защита гигантского Боло остановила большинство из них, не дотянув до его боевого экрана, но двадцать три достигли достигли цели, и его пятнадцатитысячетонный корпус содрогнулся, когда боеголовки пробили его боевой экран и вонзили жгучие шипы адского пламени прямо в броню. Молот Тора снова обрушился. Затем еще раз, и еще, и еще. Даже несмотря на сотрясения и ужасающую вибрацию, Манека могла видеть, как целые участки его боевого экрана полыхают кроваво-алым, а взрывы срывают с корпуса его наружное оружие и сенсоры.
Но затем, слишком внезапно, чтобы быть реальным, удары молота прекратились. Десять из шестнадцати Боло Батальона бросились на дальнюю сторону холокоста, оставив позади все четыре Марк XXVII из 351-ого полка. Два Марк XXVIII также были уничтожены, а все выжившие были повреждены в большей или меньшей степени, но они уничтожили весь оставшийся мельконианский эскадрон поддержки, и вражеская зона базирования была прямо перед ними.
— Я получил умеренные повреждения моих вспомогательных батарей и передних сенсоров, — объявил Бенджи. — Главная батарея и системы непрямого огня работают на 87,65% от базовой мощности. Третья гусеница заклинена, но я все еще могу развивать скорость в 92,56% от нормальной. По моим расчетам, до контакта с вражескими орудиями прямого огня по периметру при текущей скорости продвижения 9,33 минуты. Запрашиваю запуск ракет.
Пуск ракет должен был быть санкционирован полковником Чайковским, подумала Манека. Но Грегг Чайковского был одним из тех Боло, кого они потеряли, а у Пегги майора Фредерикс были серьезно повреждены системы связи. Не было времени советоваться с кем-либо еще, а командиров Боло обучали принимать самостоятельные решения.
— Запуск разрешаю. Открыть огонь! — рявкнула она.
— Подтверждаю, — ответил Бенджи, и бронированные люки его пусковых установок открылись. Его собственные ракеты вылетели наружу, а затем унеслись в сверхзвуковом полете, прижимаясь к земле. Они были менее дальнобойными и немного более медленными, чем те, которые мелькониане использовали против батальона, но они также были гораздо более маневренными, а относительно небольшая дальность пуска и малые крейсерские высоты давали менее способным разведывательным дронам защитников еще меньше времени на отслеживание, чем было предоставлено Батальону для защиты от мельконианских ракет.
Огненные шары пронеслись по мельконианскому периметру, сметая внешние огневые точки и окопавшиеся бронированные подразделения. Оружие и сенсорные посты, истребители Боло класса “Локи” и батареи противовоздушной обороны исчезли в огне ярости Тридцать Девятого Батальона. Тридцатисантиметровые скорострельные минометы Бенджи присоединились к атаке, извергая смертоносные управляемые снаряды в водоворот разрушений. Последующие залпы мельконианских ракет с визгом летели им навстречу из ракетных батарей в тылу, но мельконские орудия непрямого огня практически полностью утратили свои возможности обзора. Их решения по наведению на цель были гораздо более осторожными, хаос и взрывы затрудняли работу бортовых систем наведения ракет, а зияющая дыра, все глубже и глубже проникающая в их периметр, стоила им как пусковых установок, так и сенсоров, которые могли бы помочь разобраться в водовороте разрушений, чтобы повысить точность их оружия.