— Готовимся к боевому крещению, — флегматично сообщил Толик. — Будет жопа.
Мы уже не раз сталкивались с крысами, но тогда их было гораздо меньше. Теперь же, по меткому выражению Толика, действительно предстояла "жопа".
Крысы стояли на перепончатых задних ногах, лишь изредка опираясь о землю когтистыми ладошками. Умные и злые, почти человеческие глаза цепко осматривали нас. Я подумал, что нимало не удивлюсь, если однажды крысы выйдут против нас с оружием в лапах.
Крысы расплодились вскоре после появления Великого Болота, и самым удивительным в этих созданиях был не ум и не живучесть — мало ли мутантов на бескрайних просторах бесплодных земель — отличала их патологическая ненависть к человеку.
Вожак стаи, ростом мне до плеча, визгливо захохотал, стая подхватила его хохот. Толик поднял огнемет, подкрутил регулятор, и тонкая струйка огня с шипением влетела крысе прямо в пасть. Вожак рухнул, конвульсивно извиваясь, и крысы бросились на нас.
Первую волну нападавших мы просто сожгли, затем кинулись вперед, на ходу меняя баллоны и пинками отшвыривая горящие трупы. Крысеныш размером со среднюю собаку прыгнул на меня слева, но я удачно ткнул ему в морду стволом огнемета, а когда он упал, ударом тяжелого ботинка сокрушил его ребра. Рядом Толик и Игорь прибили оторвавшуюся от стаи толстую самку, затем Мишка ловко поджег крысака, намерившегося прыгнуть мне на спину.
Мы отступали к Лагерю, а крысы следовали за нами, то и дело бросаясь в отчаянную атаку. Непонятно откуда они приходили, но их становилось все больше. Мы почти дошли, когда стало ясно, что нам не справиться.
Крысы не торопились. Окружив нас, они шушукались на своем крысином языке, то и дело разражаясь визгливым смехом. Время от времени несколько крыс пытались приблизиться, но тут же отбегали, опаленные нашими огнеметами. Потом они кинулись все разом, и началась свалка.
Огнемет у меня выбили почти сразу, в ногу вцепились острые зубы. Выхватив нож, я бил налево и направо, рукояткой ножа разбивал оскаленные пасти, резал хватавшиеся за меня костлявые пальцы, а рядом так же рубились ребята. На несколько секунд отбившись от крыс, я глянул на Толика.
Свой нож Толик оставил в чьих-то ребрах и лупил крыс тяжелой полусгнившей дубиной. Когда дубина сломалась об очередной череп, Толик выхватил из кармана запасной баллон к огнемету и обмотал его носовым платком. Затем он пальцем оттянул клапан, так что горючее брызнуло на платок. Заметив мой взгляд, Толик задорно подмигнул и зажег баллон от зажигалки.
— Ложись!!! - рявкнул он и метнул пылающий баллон в самую гущу крыс.
Результат превзошел все ожидания — огненный шар снес крыс, как семя одуванчика, а спустя пару секунд мы услышали выстрелы.
Дядька Петро и второй охранник Серега, вооруженные тяжелыми штурмовыми винтовками, обрушились на оставшихся крыс. Тяжелая штурмовая винтовка — это вам не огнемет… С крысами было покончено за несколько секунд.
Мы стояли, держась друг за друга. Меня трясло от усталости и пережитого ужаса, но какая-то крошечная часть меня разочарованно произнесла:
— Как, и это все?
Дядька Петро осмотрел нас.
— Тяжелораненые есть?
Мы переглянулись:
— Вроде нет.
— Тогда сдавайте оружие и идите лечиться. Вечером сбор в актовом зале.
глава 4
— Да, мы. Да, все живы. Да, положили всех… ну, охранники помогли, конечно. — отвечал Толик на вопросы, поддерживая меня под руку и пытаясь пробиться сквозь любопытствующих.
— Блин, да расступитесь вы! Не видите, нога у него прокушена! — рассердилась обычно робкая Саша. — щас лечить буду…
Это было одно из правил Лагеря: если нет непосредственной угрозы для жизни, лечиться сталкеры должны своими силами — набираться опыта, чтобы не растеряться в полевых условиях. В нашей ячейке медициной заведовала Саша, и хотя рука у нее была легкая, опыта было немного.
В нашей комнате стояли две двухъярусных койки для парней и одна простая для Саши. Я сидел на ней и шипел от боли, пока Саша неумело зашивала мое прокушенное бедро. Закончив, она заклеила рану и занялась Игорем, который обзавелся длинным порезом на спине — должно быть, в свалке кто-то полоснул его ножом.
Я надел джинсы и, хромая, вышел из комнаты. Медблок был в конце длинного коридора.
Кода мы прибыли, я очень удивился: Лагерь представлял собой асфальтированную площадку, огороженную сеткой-рабицей, с двумя вышками охранников и скромным белым домиком в центре. Разместить в нем тридцать с лишним человек представлялось невозможным.
Но домик оказался лишь вершиной айсберга. Большая часть Лагеря располагалась под землей.