- Only you-u-u-u-u-u-u!!!
- Достаточно, фрикаделюшка. Сто сорок кило счастья...
Кот в ужасе забился под стол. Взглядом он измерял дистанцию до двери, а в глазах плавала обреченность: «Не успеть!»
- Как вы могли убедиться, джентльмены, перед вами - леди, достойнейшая во всех отношениях. Неужели мы не дадим ей место в совете директоров?
«И твой контроль над Советом директоров усилится еще на одну позицию...» Машинально додумав это рискованное рассуждение до финальной буквы, Тяжелов моментально запер его в самом темном подвале сознания, а ключ выбросил в пропасть.
- Все будет сделано, как вы скажете, Борис Вениаминович, - ответил он.
- Не сомневался. Вам требовалась вакансия, Ванюша? Теперь она у вас есть. Впрочем... - Ботвинник с азартом похлопал сто сорок кило счастья по крупу, - впрочем, сделайте еще одну маленькую паузу. В Думе идут дебаты по закону о квотах для церебральных паралитиков и коматозников. Придержите реестр Совета директоров до полуночи, чтобы... э-э-э... не подпасть под новую масштабную гуманизацию. Если до нуля часов не опубликуют, то в одну минуту первого проведите электронную регистрацию списка. Обратной силы, как говорится, не имеет...
Дочь экземпляра из Куляба величественно повернулась к Тяжелову кормовой надстройкой. Вновь открывшийся пейзаж вызывал у Ивана Ивановича безотчетную тревогу. Интуитивно он пришел к выводу, что даже в этой позиции сокращать дистанцию с Натальей Хазратишоховной опасно. «Лягнет не глядя - и сразу насмерть!»
- Гениально! - в восторге прошептал Варнак.
- Что? Что вы сказали, молодой человек? - заметил его Борис Вениаминович. До того Патриарх смотрел на Тяжелова, разговаривал с Тяжеловым, требовал ответов Тяжелова, а Варнака не отличал от не заполненных живой плотью пространств кабинета.
- Гениально, Борис Вениаминович! С этой Церковью Адептов... ход мастера! Нет, это ход гроссмейстера! Он войдет в историю отечественного бизнеса.
- Мирового бизнеса, - спокойно поправил его Ботвинник.
Тяжелов мысленно прикинул: «Перебор? Трудно сказать...»
Улыбка Патриарха стала чуть более тусклой, и по этому признаку Иван Иванович понял: время доступа к персоне исчерпано.
- Мы искренне и глубоко благодарны вам, Борис Вениаминович, за вашу мудрость и опыт, за ваше блистательное предвидение. Что бы мы без вас делали! - этот скромный, классического типа комплимент Тяжелов сопроводил глубоким поклоном. Кости неприлично скрипнули.
«Теряю форму...»
Слева до его слуха донесся негромкий, но отчетливый стук.
Варнак стоял на коленях, упираясь в пол обеими ладонями и лбом. «Любопытно, чем же Юра стук-то произвел?»
Борис Вениаминович оценил его рвение с теплотой в голосе:
- Ну вот, а я уж на старости лет не ожидал, что найдется кто-нибудь, до конца понимающий суть современной корпоративной этики... Вы свободны. Вы совершенно свободны!
В 00.05 следующих суток Тяжелов позвонил Варнаку.
Тот ответил мгновенно, поскольку вот уже полтора часа созерцал трубку с нетерпеливой страстью фаната, в ожидании полуфинала вынувшего из холодильника пиво.
- Юра, место ваше.
- Ивванваныч! Век не забуду! По гроб жизни благодарен...
«Попытается подсидеть месяца через три, - оценил молодое дарование Тяжелов. - Смирится с неудачей и будет неплохим помощником еще года два. А потом уйдет на повышение к конкурентам. Уведет клиентскую базу. Большей частью липовую, - если вовремя отследить, что парень уже в поиске».
- Поздравляю, Юра. Вы этого достойны. Вы вообще полны достоинств. В добрый путь!
- А как же... закон о квоте на церебральных паралитиков и коматозников?
- Дебаты отложены. На этот раз не сошлись во мнениях, кто именно будет представлять их интересы. Взамен принято постановление об обязательном перекрашивании кожи на лице, шее и ладонях в зеленый цвет - чтобы не возбуждать межрасовой розни. Правда, зелененькими мы будем только в рабочее время. Домой можно отправляться, предварительно сняв краску.
- А... Ну, это для нас ерунда. Зеленая кожа - это ж не на четвереньках ходить! От сердца отлегло.
- Вообще-то, я пошутил, Юра.
Трубка набухла неловким молчанием. Миновала секунда, две, три.
- Ну, еще раз спасибо огромное, Иван Иванович...
Нажав на отбой, Тяжелов мысленно констатировал: «Далеко пойдет».
Варнак занял его место через месяц.