Марион осталась довольна. Как и мать, она придавала слишком большое значение материальной стороне жизни. Ричард был далеко не бедный человек, а ее дочь являлась наследницей огромного состояния.
Стоя в задумчивости посередине комнаты, Марион не заметила, как вошла мать и участливо посмотрела на нее.
— Дорогая, — проговорила низким, хрипловатым голосом пожилая женщина, театральным жестом вынимая изо рта длинную сигарету, — Ричард покинул нас… Это очень прискорбно, но все, что можно было для него сделать, мы сделали. Единственное, что нам остается теперь, — как можно быстрее забыть наше горе. Жизнь продолжается, дорогая.
Марион, несмотря ни на что, была глубоко привязана к своей матери, любила на земле только одного человека — себя саму, и похороны Ричарда еще раз доказали это. Роберта же была истинной дочерью своего отца, а упрямство и полное отсутствие каких-либо амбиций были плоть от плоти чертами Ричарда. Это до невероятности раздражало Марион, так как дочь проявляла полнейшее равнодушие даже к одежде и светским раутам.
Ричард и Роберта без слов понимали друг друга и отлично ладили. Именно это взаимопонимание раздражало Марион и настраивало ее против них обоих. Но сейчас дочь выйдет из-под влияния отца. Пришел ее час, думала Марион. Она научит Роберту тому, что сама считает в жизни самым важным.
Сразу после смерти мужа Марион получила письмо от дочери, вспоминая о котором она все время хмурилась. Она никому не показала этого письма.
«Дорогая мамочка, я постараюсь не слишком много плакать, хотя мое сердце разбито. Одна мысль теперь поддерживает меня — папочка на самом деле не умер. Он ведь всегда говорил, что смерти не существует. Просто закончилась его жизнь на земле, и опустился занавес. Сыгран один акт, и сейчас ему предстоит сыграть вторую часть. Однажды я присоединюсь к нему, где бы он ни был, и мы вместе будем очень счастливы. Я теперь чувствую его присутствие рядом с собой. Когда в Милане я слушала Тосканини, то знала — он со мной. Он рядом. Он говорил мне, что не нужно быть такой несчастной, потому что он счастлив. Иногда мне кажется, что он больше не хотел жить. Он никогда не был счастлив, за исключением тех минут, когда слушал музыку или читал. Да, мамочка, это так?»
Письмо имело продолжение, но именно этот отрывок заставлял Марион чувствовать себя как-то неуютно каждый раз, когда она читала его. Рядом с ней Ричард был всегда настолько несчастен, что не хотел жить. Подумать только!
В последнее время он занимал пост директора компании «Бергман, Коррингтон-Эш и К°» — одной из крупнейших в стране, основанной дедом Ричарда, старым Коррингтон-Эшем, восемьдесят лет назад. Другие совладельцы уже тихо и мирно отошли в мир иной. И какое будущее ожидало в дальнейшем фирму, можно было только гадать. Из Коррингтон-Эшей в живых оставался лишь только старший брат Ричарда, Питер. Но он был «спящим партнером». Он никогда не участвовал в бизнесе. Его характер и склонности шли вразрез с семейными традициями. Марион с презрением называла его эстетствующим типом и считала невероятным занудой. Скучнейший книжный червь, то и дело восстанавливающий свое расшатанное здоровье у южных берегов Франции или в Швейцарии.
Леди Уэйлинг с достоинством понесла свое грузное тело в противоположную сторону, где на диване сидел невысокий мужчина с мягкими чертами лица и серебряными висками.
— Бедный Питер, должно быть, это ужасный день для тебя, — с придыханием произнесла женщина.
Брат Ричарда холодно посмотрел на обрюзгшее лицо старой клоунессы и спокойно ответил:
— Да, для меня это трагедия, леди Уэйлинг. Ричард был особенным человеком, не таким, как все. Надо признаться, мне его будет сильно не хватать.
— Разумеется, разумеется, — согласилась Виолетта Уэйлинг, натягивая на свое лицо скорбную маску. — Именно поэтому вы и здесь. Ведь вы с Ричардом так похожи.
— Я бы не стал утверждать этого, миссис Уэйлинг, но трудно отрицать и тот факт, что у нас действительно с ним было много общего, — так же холодно ответил Питер Коррингтон-Эш.
Услышав последнее замечание, Марион обернулась и посмотрела на Питера. На самом деле ее муж и его брат даже внешне имели сильное сходство. Одного роста, изящное и пропорциональное телосложение, тонкие кости. Только нос у Питера несколько крупнее. А так — один и тот же мягкий глубокий взгляд карих глаз, чувственный, красиво очерченный рот. И все же у Ричарда были темные волосы, без признаков седины. И какой-то живой, мальчишеский взгляд, несмотря на его сорок лет.