— Какой же ты зануда, — зло ответила Беллатрикс, — хорошо! Но потом ты сотрёшь ему память!
— Потом, — несколько размыто пообещал Родольфус.
— Буду безумно счастлив, — очень тихо проворчал Снейп.
Глава 11
Трэверса, в комнату которого Снейп направился после Лестрейнджей, интересовали совсем другие вопросы.
— Снейп, мак у тебя есть?
— Могу пирожков купить, — хмыкнул Снейп. — В другой раз. Сейчас это вредно.
— И мне пирожков, — попросил Роули, — только с мясом. А то тут кормят одной овсянкой и бульоном, — пожаловался он, — будто и Азкабан не покидали!
— Ещё чего-нибудь желаете? — издевательски поинтересовался Снейп. — Профитроли? Буйабес? Снять рубашки, — скомандовал он.
— Коноплю и грибы, — в тон ему продолжил Трэверс, — и круассаны с джемом.
Рубашку он, впрочем, охотно снял, как и Роули.
— На кой мне профитроли с буайбесом этим, — проворчал тот, — что я, Малфой, что ли? Мне бы окорок копчёный...
— Выйдете отсюда — ешьте, что хотите, — Снейп начал обследование с Трэверса. — Хотя лично я советовал бы вам не торопиться. И не забудьте сказать Эйвери спасибо, — он с исследовательским интересом легонько ткнул Трэверса кончиком палочки под рёбра.
— Это и правда он был? — удивился Роули. — Сроду бы не подумал. Я уж решил, что у меня тоже глюки начались, как вон у Трэверса.
— А ты знаешь ещё кого-нибудь, кому в голову могло прийти такое? — ответил ему Снейп.
— Нет, — хихикнул Трэверс, — это был не Эйвери, а Человек-Хомяк. Его покусал маггловский учёный, и он стал вот таким.
— Это ты — человек-хомяк, — сказал Снейп Трэверсу. — Мозгов у тебя, по крайней мере, ровно столько же. Хотя, возможно, я сейчас незаслуженно обидел хомяков.
Он бросил Трэверсу: — Одевайся! — и пересел на кровать к Роули. — Тебя что, там дополнительно кормили? — спросил он с искренним удивлением.
— Чего? — изумился Роули.
— Выглядишь до неприличия упитанным, по сравнению с остальными, — пояснил Снейп. — Кормили тебя там, что ли, дополнительно?
— Ага, — ухмыльнулся Роули, — я там охотился.
— На крыс, — с хихиканьем пояснил Трэверс, — и теперь к нему придёт Крысиный король. И превратит в Щелкунчика.
— Я не знал, что в Азкабане крысы есть, — удивился Снейп. — Что ж, весьма разумное решение — но тогда следует тебя проверить и на паразитов. И на ряд инфекций. Кровь нужна, — он достал пробирку из кармана и, взяв руку Роули, начал наполнять её.
— Всегда подозревал, что ты вампир, — Трэверс посмотрел на пробирку с кровью, — смотри, Финн, потом ты перестанешь отражаться на солнце и будешь светиться в зеркалах.
— Значит, сэкономлю на освещении, — привычно отмахнулся от странных высказываний Трэверса Роули.
— Тогда я приду и загрызу тебя, — беззлобно усмехнулся Снейп, залечивая руку Роули и поднимаясь. — Вы тут, главное, друг друга не перекусайте, — сказал он — и вышел.
Так. Осталось ещё две комнаты... к кому сначала? Да, пожалуй, Долохов, а Руквуд напоследок.
Долохова Снейп побаивался, хотя вида, конечно, не показывал даже тогда, когда мог вполне реально пострадать от его тяжёлой руки. Так что теперь он, войдя в комнату, сказал с порога:
— Сесть и снять рубашки.
— А руки за спину не заложить? — рыкнул Долохов.
— Пока не обязательно, — в тон ему ответил Снейп. — У меня крайне мало времени, а осмотреть всех надо. Но могу уйти, если желаете, — добавил он. — Я вам не целитель — клятвы не давал.
— Да ладно, Тони, — примирительно пробасил Джагсон, — времени и правда мало, чтобы реверансами заниматься, — и стащил с себя выданную в блэковском доме ночную рубаху с кружевами и оборками, при виде которой Снейп едва ли не впервые в жизни возблагодарил свой педагогический опыт, позволивший ему удержать лицо.
— Я начну с тебя, — решил он, подсаживаясь к Джагсону. — Что, тоже на крыс охотился? — спросил он через некоторое время.
— Ну, — кивнул тот, — жить-то надо. А крыс там развелось, наши-то чистоплюи поначалу свои порции жрать не могли, вот и приманили.
— Я так понимаю, ты ими тоже не брезговал? — спросил Снейп Долохова. — Кровь возьму, — предупредил он Джагсона. — Крысы — это весьма разумно, но Мерлин знает, кто теперь в тебе живёт.
— Кто бы не жил, — огрызнулся на Снейпа злой как мантикора Долохов, — главное, что мы тоже живы.
Ему досталась столь же прекрасная ночная рубаха, что и Джагсону, но кружева и оборки с неё Долохов оторвал голыми руками.
— Не поспоришь, — согласился Снейп, приближаясь к нему примерно с тем же ощущением, с которым как-то подбирался к мантикоре, Хагриду её в штаны. — Выглядишь прилично, — попытался он сказать что-нибудь приятное. — Я кровь возьму.