Тони: А вас почему сюда положили?
Уолтон: На операцию. Мне требуется — (Постукивает себя пальцем по лбу). — удалить кое-что из черепа.
Тони: Да, точно. Я слышал.
Уолтон (с резкой интонацией): Я тоже слышал. Слышал, что она заявила, когда я вошел!
Тони: А-а, вы про эту!
Уолтон: Да.
Тони: Я бы не слушал, что она там треплет.
Уолтон: Гроша она не даст на то, что я выживу! Ха! Возьму вот, да и останусь в живых ей назло.
Тони: Да она просто старая кляча — она бы гроша не дала и на то, что завтра снова встанет солнце!
Уолтон (после паузы): Эти операции на мозгах штука рисковая.
Тони: Мое заражение тоже было рискованным — раз ночью так поплохело, что врачи даже думали ее ампутировать.
Уолтон: Ничего себе.
Тони: Ага, у меня был жар. Температура сорок с полтиной. Валялся в бреду! Но все-таки сообразил сказать им, что пусть лучше дадут мне на тот свет отправиться, чем оттяпают ногу! (Усмехается). Стара эта кислятина, небось, тут как тут была, стояла с мясницким тесаком наготове! Но я ее оставил в дурах! (Встает с койки). И сегодня я буду там, на стадионе, посмотрю матч со скамейки запасных, как я и говорил. Это уже как пить дать. Тренер наш такие тактические хитрости припас — о них потом в учебниках писать будут. Мы их на тренировках отрабатывали. Под конец матча одна комбинация заготовлена, просто конфетка. Вот как это будет — правый полузащитник идет в обходку — так — перекрывает ихнего — оп! — теперь тот закрыт и в этот момент Джо Крамер… эх, черт! (Щелкает пальцами). Мне прямо погано на душе делается, как подумаю!
Уолтон (безучастно): О чем?
Тони: О том, что я буду просиживать штаны на скамейке запасных! Представить только! Я да на запаске! (Усмехается). Хотя, мне еще повезло. Когда ты можешь ходить на своих двоих, не увечных, это уже здорово! (Снова садится.) Ах да, наша комбинация — так вот — куотербэк перехватывает мяч, пасует Джо Крамеру — Джо шустро перепасовывает назад Крису Ланжу — ну, знаете его — он пока за место меня в команде — Крис делает ложный пас — и тут-то Джо …
В этот момент медбрат Джо ввозит Дэйва обратно в палату. Дэйв очень бледен, вид у него слабый. С невеселой ухмылкой он устало откинулся на спинку своего кресла-каталки.
Тони (дружески): Эй, какие люди.
Дэйв: Привет. Я думал, ты уже умотал на свой большой матч.
Тони: Пора бы, черт подери!
Джо: Тони, тебя там в холле кое-кто хочет повидать.
Тони: Док Хайнс? Эй, док! Док!
Тони, энергично орудуя костылями, хромает к выходу. Мы слышим голос доктора — он сердито распекает Тони за что-то, а потом снисходительно смеется.
Джо (помогая Дэйву перебраться на койку): Вот так, полегоньку.
Дэйв: К черту эту возню. Дай лучше сигаретку, Джо.
Джо (Неохотно угощая сигаретой): Только не кури, пока Хайнс не отвалит.
Дэйв: Спасибо.
Джо: Лучше бы тебе завязать с этим делом.
Дэйв: На черта?
Джо (серьезно): Тебе, парень, поберечься бы надо.
Дэйв: Чего ради?
Уолтон: Он прав, приятель. Своей поправке мешать не стоит.
Дэйв (резко): Моей поправке! Было бы чему мешать! Заметано, Джо. Курну ее после ужина.
Тони возвращается с сияющим видом, бодро орудуя парой новеньких костылей. Следом за ним в палату входит доктор Хайнс.
Тони: Всё, я шустро-шустро сматываюсь!
Доктор Хайнс: Остынь, полузащитник. Всё собрал?
Тони: Конечно!
Накидывает куртку, доктор Хайнс помогает ему влезть в рукава.
Доктор Хайнс: Твой отец припарковался у заднего входа. Так ближе. Тебе надо как можно меньше нагружать ногу, и не вздумай больше ходить без костылей. По меньшей мере неделю!
Тони (нетерпеливо): Хорошо, хорошо! Ну, я помчал! А то весь первый период пропущу! Самый обалденный пас по воздуху, какой только видывал мир! Который час, док? Ну и ну, уже так поздно? Эх… (Он поворачивается на костылях и подходит к койке Дэйва и сердечно протягивает ему руку). Счастливо, крутыш!