Через регулярные интервалы мы бомбили северные мосты через Дон. Самый большой из них находился возле станицы Клетская. Плацдарм на западном берегу Дона был основательно прикрыт зенитными орудиями. Пленные рассказали, что именно здесь располагался штаб русского командующего. Плацдарм постоянно расширялся, и каждый день Советы перебрасывали новых солдат, вооружение и припасы. Уничтожение этих мостов задержало бы поступление подкреплений, но русские довольно быстро восстанавливали их с помощью понтонов. Поэтому движение через реку практически не замедлялось.
Выше по течению Дона фронт держали в основном румынские части. Но в районе самых ожесточенных боев вокруг Сталинграда находилась германская 6-я армия.
Однажды утром после получения срочного донесения наша эскадра вылетела в направлении плацдарма возле Клетской. Погода была плохой, тучи шли низко над землей, шел слабый снег. Температура, вероятно, была около 20 градусов ниже нуля. Что за войска движутся навстречу нам? Мы ведь еще не пролетели и половины расстояния. Массы солдат в коричневых мундирах — это что, русские? Нет. Румыны. Некоторые из них даже побросали винтовки, чтобы бежать быстрее. Это было ужасающее зрелище, и мы приготовились к самому худшему. Наши самолеты летели длинной колонной, направляясь на север, и, наконец, оказались над расположением артиллерии наших союзников. Орудия стояли на позициях, брошенные, но не уничтоженные. Ящики со снарядами валялись рядом с пушками. Мы пролетели немного дальше и лишь тогда увидели первых советских солдат.
Они обнаружили, что румынские позиции по всей линии фронта брошены. Мы атаковали русских бомбами и пулеметным огнем, но что мы могли сделать, если на земле сопротивления не было?
Нас всех охватила слепая ярость. Но в то же время всех одолевали дурные предчувствия: можно ли еще предотвратить почти неизбежную катастрофу? Я безжалостно сбросил бомбы на вражескую колонну, и мои пулеметы выплюнули струи раскаленного свинца в эти бесконечные желто-зеленые волны наступающей пехоты, которые хлынули на нас из Азии и монгольских степей. Я израсходовал все патроны, не оставив ни одного, даже для защиты от возможной атаки русских истребителей. Теперь следовало как можно быстрее вернуться, чтобы заправить и перевооружить самолеты. Мы физически не могли перебить наступающие орды, но в тот момент я не желал и думать об этом.
Во время обратного полета мы снова увидели удирающих румын. Им крупно повезло, что я полностью израсходовал боекомплект, иначе я постарался бы остановить жалких трусов.
Они бросили все: прекрасно оборудованные позиции, тяжелую артиллерию и склады боеприпасов.
Их трусость могла привести к крушению всего фронта.
Советские войска, не встречая никакого сопротивления, стремительно двигались к Калачу. После того, как этот город попал в их руки, кольцо окружения вокруг Сталинграда наполовину замкнулось.
На территории самого города наша 6-я армия прочно удерживала свои позиции. Под ужасающим массированным огнем советской артиллерии она стойко отбивала все многочисленные атаки советских орд. 6-я армия истекала кровью, но продолжала сражаться, больно огрызаясь.
Фронт в районе Сталинграда проходил по цепи озер к северу от города и незаметно растворялся в бескрайних степях к югу от него. В этом безбрежном океане, простиравшемся на сотни километров, не было ни единого островка. Лишь где-то далеко на юге находился небольшой городок Элиста. Линия фронта загибалась на восток, обходя Элисту.