Вечером Люба с Кузьмичом прогуливались по окрестностям свалки. На почтительном расстоянии за ними семенил Кабан, и когда они останавливались, он останавливался тоже.
- Жаль все-таки его,- сказала Люба,- какой никакой, а все же живой человек.
- Конечно жаль, никто и не ожидал, что вот так вот все обернётся. Никто крови не жаждал, но видно судьба так решила: - сказал Кузьмич, который раньше вообще не верил в судьбу. - А вообще-то, поживём, увидим, кто знает, может ещё выправиться, - сказал он, сам не веря своим словам, и посмотрел на сопровождающего, который топтался в сторонке.
- Иди сюда, кабанчик,- позвала Люба и дала ему конфету, которую он быстро развернул и жадно засунул в рот. Она погладила его по лысой голове, и он опять отошёл в сторону.
- Егорушка, а у тебя близкие есть? - спросила она,- которые может, любят тебя или хотя бы ждут?
Кузьмич задумался, он вспомнил жену, спящую в зелёной маске, потом дочь, которая ждёт его денег и любит только его кошелёк, и задумчиво сказал,- не уверен.
- Трудно тебе Егорушка,- сказала Люба, отвернувшись, скрывая женскую радость. Знаешь, Егорушка, а у меня для тебя что-то есть.
- Ты что, Любаш, ты мне и так вон, сколько всего надарила и сапоги, и папаха, вон какая.
- Закрой глаза,- сказала Люба.
- Ну что ты, Люба.
- Закрой, закрой,- она поднялась на цыпочки, и надела на него серебряный крестик на чёрной верёвочке.
- Какой красивый, спасибо Любушка,- Кузьмич обнял её и прижал к себе.
- Носи на счастье, и не забывай меня.
- Ты что, Любаш, как будто прощаешься.
- Да это я так, по-женски, не обращай внимания. А знаешь, Егорушка, завтра Ваня приедет, давай съездим в город, погуляем.
- А что, конечно, заодно и связи новые наладим.
Люба взяла Кузьмича под руку, и они пошли дальше. За ними двинулся и Кабан, в руках у него была палка, которую он как ружье направлял в разные стороны, охраняя свою спасительницу.
24
Часть 3
Освобождение.
Гл 1
Утром Кузьмич, Люба и Шишок погрузились в КАМАЗ, который повёз их в другой мир. В мир, который жил своей жизнью. Мир, в котором люди просыпались с будильником, завтракали под телевизор и отправлялись на работу. И им было все равно до тех людей, которые жили за гранью их мира. Пока КАМАЗ громыхал по местному автобану, а Люба с Иваном мирно беседовали про жизнь, про его семью, детей, Кузьмич вспомнил, как он прибыл сюда, воображение показывало ему кино, только киноплёнку крутили в обратную сторону. С момента его волшебного появления здесь, прошло недели две,- подумал Кузьмич,- а кажется, как будто, он прожил целую жизнь. А что, не каждому дано прожить две жизни в одной, голова уже давно не болела, да и злость на этого Грача, который закинул его сюда, прошла. Он со смехом вспомнил как, чертыхаясь, шёл по шпалам и проклинал все на свете.
КАМАЗ остановился,- ну вот, Любовь Григорьевна мы на месте, я поеду работать, а вечером как всегда буду ждать вас здесь.
- Спасибо, Ванечка, мы не задержимся.
Шишок пожелал всем удачи и исчез по своим, важным делам. Люба с Кузьмичом погуляли по городу, и подошли к станции,- смотри Егор, вот та лавочка, на которой я тебя нашла. Они купили семечек у той же беззубой бабульки и сели на лавочку.
- Ты тогда был такой усталый измученный.
- Да, ты меня тогда просто пожалела.
- Да, тогда пожалела, а теперь вот ты меня жалеешь,- она прижалась к нему как к родному, очень близкому человеку. Они посидели ещё немного.
- Егорушка, а пойдём, я покажу тебе, городской парк,- весело сказала Люба,- там так здорово. Они поднялись и пошли по солнечному Замойску. По дроге Кузьмич заметил дом с вывеской "ЦВЕТМЕТ примем все".
- Любаш, давай совместим приятное с полезным,- весело подмигнул он ей,- ты посиди здесь на лавочке, а я пойду, разведаю, что это за организация. Может, пригодиться в нашем деле. Люба перекрестила его вслед и села на лавочку. Кузьмич подошёл к дому, посмотрел на вывеску, прочитал какое-то объявление и повернул за угол дома.
Гл 2
Егор Кузьмич Дубок проснулся в купе вагона СВ. на белой простыне под белым одеялом. Колеса мирно постукивали на стыках рельс, на вешалке висел аккуратно сложенный его костюм с белоснежной сорочкой и галстуком, на столике стояли две бутылки пива и холодная курица. Егор Кузьмич протёр глаза,- господи, сколько же я проспал, он потянулся за пивом, налил стакан,- нет, не может быть. А как же Замойск, а Люба, неужели это только сон. В дверь купе постучали, и в неё заглянул проводник,- не желаете ли ча чаю,- сказал он заикаясь.
- Нет, спасибо,- ответил Кузьмич. Проводник собрался закрыть дверь.