- Спасибо, дочка, - сказала она.
- Вы мне велели уходить, - отреагировала я, как ребенок.
- Так было лучше для всех.
- Почему вы живете на улице? - резко спросила я. - Почему вы ничего не делайте?
- Мы решили, что в этом облике яснее понять, что представляют собой люди.
- Что же вы несете, - прошептала я и убежала.
В последующие дни я каждый день видела свою знакомую, но пообещала себе проходить мимо. Я видела все, что с ней происходит. Как на нее брызгали из водных пистолетов дети, срывали свой гнев шедшие с работы люди, кричали продавцы, когда она просила просроченные продукты или шаталась около магазинов. Наверное так могло продолжаться еще очень долго, если бы не один случай. Однажды, когда бездомная, как обычно, сидела на картонке со своим неизменным стаканчиком, какая-то женщина со злости пнула его ногой. Конечно же, из него все разлетелось, особенно все металлически деньги. Они звонко прыгали по тротуару, некоторые из них выкатились на трассу. Я покачала головой и отошла от окна, а затем услышала визг резко остановившегося автомобиля, удар тела об стекло и крик: «Да уезжайте, это бомжиха, никого нет у нее».
Как в бреду я вновь бросилась к окну, а затем из квартиры вниз по лестнице на улицу. Я перелетала через две ступеньки. Сбоку дороги лежало тело бездомной и рассыпавшиеся монетки. Ее голова была залита кровью. Женщины, пнувший стаканчик не было, зато рядом оказались два мужика, которых я видела у мусорки. Автомобили объезжали мою знакомую почти также, как это раньше делали люди.
- Вот урод, быстро смылся, - прокомментировал первый.
- Нелюдь, как и та стерва, - заметил второй, и тут я была с ним согласна.
- Скорая едет, - прошептала я, наклонившись к женщине, безуспешно пытаясь остановить кровотечение.
- А монетки? - еле слышно выдохнула она.
- Монетки?
Пару секунд мы смотрели друг на друга, а затем я бросилась собирать мелочь. Мужики оторопело смотрели на нас.
- Вот, - сказала я и вложила в ее ладонь пластмассовый стаканчик.
- Знаешь, а ты права, это не самый лучший облик, - сказала умирающая свои последние слова и закрыла глаза.
Я не врач, но была уверена в ее смерти.
Прошло несколько месяцев с того печального случая. Казалось, что с ее уходом на улице стало пусто. Сгорбившаяся фигура больше не шаталась около домов, остановок, не просила милостыню, не покупала продукты в ларьках. Не знаю почему, но мне показалось, что место, где я живу, потеряло кого-то очень важного. Я много думала о ценности каждого человека в этом мире вне зависимости от любых факторов, размышляла о смысле жизни и о той женщине.
Через пол года после ее смерти ко мне позвонила в дом новая соседка, поселившаяся напротив меня. Когда я сюда переехала, то сама наносила такие визиты вежливости. Девушка была красивой, веселой и очень разговорчивой, но самое главное - необычайно доброй. Мы с ней сразу подружились. Больше всего мне понравились ее глаза холодного голубого цвета.