Следом в чудовищную машину сразу же отправился мужчина: будучи тяжелее предыдущей жертвы, он упал плашмя. Лезвия вспороли ему живот, вошли в кишечник, пробираясь всё глубже, разорвали щеки, с треском вцепились в обнажившиеся ребра и зубы. Крики боли быстро превратились в глухой гул и он полностью исчез в глубине бездушного инструмента. Человек из шара воодушевлённо продолжил крутить остановившуюся рукоять, дабы размельчить оставшиеся хрящи и органы, а получившаяся на выходе мякоть дополняла уже лежавшую внизу свежую массу.
«Остался лишь чужеземец! Давайте же его сюда!» – под весёлые возгласы крикнула она.
На этот раз, несколько человек из толпы в чудаковатых костюмах и масках, сами поднесли не сопротивлявшегося полисмена к деревянной конструкции и передали руки своеобразным конвоирам.
«Суньте-ка его ногами! Пускай прочувствует всё от самого начала до конца! Пускай видит, как растворяется его собственное тело!» – приговаривала усатая.
Резко, без малейшей отсрочки от неизбежного, он оказался на досках, по оба плеча охваченный двумя лысыми детинами. Красная от крови пасть железного чудовища смотрела ему прямо в душу, мелкие розовые и бордовые кусочки на лезвиях намекали на уровень ждавшей его агонии, жаждущая его смерти плеяда каннибалов кричала и билась в экстазе, спасения не было. Всё, что ему оставалось, - закрыть глаза и отдаться судьбе.
Вдруг откуда–то снаружи, раздался громкий хлопок, на краткое время заставивший каждого из присутствовавших отвлечься от своего ритуала. За ним, разорвав образовавшуюся тишину, раздалось ещё два. Будучи уже куда громче, ближе и отчётливее, они слишком напоминали выстрелы из малокалиберного оружия, чем насторожили разгорячённую публику.
Охранявшие вход парни без приказа хозяйки взвели курки своих ружей, решительно желая проверить происходящее, распахнули двери и увидели разбросанные трупы соплеменников. Зал замер в ожидании. Каждый забыл о стоявшем в шаге от смерти приезжего, один лишь уродец из шара, истекая потом, продолжал весело накручивать главную деталь любимой машины. Безучастно следя за охраной, людские массы переложили на этих двоих ответственность за свои жизни, а те, не успев даже ругнуться от удивления, были поражены пущенными, практически в упор, пулями.
Послышались шаги, на пороге появилась чёрная фигура. Нагло прятавшейся за углом здания стрелок, на ходу вытряхивая из кольта гильзы, перешагнул через раненых и показал себя в полной мере. Одетый в чёрный плащ, такого же цвета шляпу, тонкие кожаные перчатки и скрывавшую лицо маску в виде вороньей морды, он идеально вписывался в общее царившее вокруг безумие. А видневшиеся между одеждой смуглые участки кожи и висевшая на поясе шпага, не без того вызывали уйму вопросов.
«Ты ещё кто?» – логично спросила владыка деревни.
«El Cuervo**». – на чужом, незнакомом для неё языке, ответил человек в маске.
Недовольно поморщившись, усатая толкнула стоявших рядом амбалов по плечам, намекая им на необходимости разобраться с прервавшим их празднество наглецом. Оба резко спрыгнули на пол, пошатнув тем самым конструкцию и чуть не уронив свою же повелительницу. Человек в маске молча достал из ножен шпагу, но самоуверенные детины не посчитали тонкое лезвие большой угрозой. Ухмыляясь, подняв жадные руки, заранее готовясь схватить нарушителя как нашкодившую собачонку, они быстрым шагом сократили расстояние между собой и им. Воздух разрезал взмах стали и вскрытое горло одного из здоровяков, выплеснуло ручеёк свежей крови. Схватившись за рану в инстинктивных попытках выжить, он упал на колени и захрипел. Не успевший отреагировать на произошедшее второй, в тот же момент лишился правого глаза, зарыдав как мало дитё, он, своим тонким голосом, сыпля ругательствами между всхлипами, попятился назад, размахивая руками.