— Это я сожгу, — сказал он, собрав все вещи в узел. — Теперь ты будешь носить только обычную одежду. — Он указал на груду ее вещей на полу.
С этой минуты?.. Значит, она будет жить?
Ее похитили. Всю излапали. Унизили. Запугали, как никогда в жизни. Настало время получить ответы на кое-какие вопросы.
— Кто ты, и что ты, черт побери, здесь делаешь? — медленно, размеренным голосом спросила Элизабет.
— Мы поговорим завтра. Ложись спать.
Она взглянула на двуспальную кровать. Потом на него. Он понял ее замешательство и ответил на безмолвный вопрос неприязненной усмешкой.
— Не беспокойся, милочка. Думаю, тебе надо отдохнуть.
Элизабет была благодарна за то, что он считал ее слишком замордованной, чтобы поддерживать беседу, но все равно чувствовала себя маленькой и жалкой.
— Давай ложись, — сказал он и, схватив ее за плечи, довольно грубо уложил. — У нас есть пара часов, чтобы поспать.
Мужчина сунул ее одежду под мышку и взял с ночного столика наручники.
— Нет! — Она попыталась сопротивляться, но безуспешно. Похититель, схватив ее за левую руку, приковал к витой металлической спинке кровати.
— Не надо! Я никуда не убегу.
— Без глупостей. — Он накрыл Элизабет одеялом и подоткнул его со всех сторон. — Я буду в соседней комнате.
Выключив свет, он направился к выходу. Но в дверях остановился, и зубы блеснули в темноте.
— Учти, Лиззи, я сплю очень чутко.
И вышел. Она осталась наедине со своими тревожными мыслями.
Лиззи. Только один человек называл ее так, даже после того, как она попросила его не делать этого. Но у Дэвида не могло быть ничего общего с этим психом.
Ей даже не позволили прийти на его похороны. Ей тогда позвонили…
Этот ужасный звонок! Ее попросили — нет, ей приказали — держаться подальше от церкви и от кладбища.
«Ты уже принесла достаточно зла. Наша семья не хочет, чтобы ты приходила».
Этот голос, неизвестно кому принадлежавший, неделями преследовал ее, до тех пор, пока она сама чуть было не поверила в свою вину.
«Он умер из-за тебя».
Элизабет подскочила на кровати, но наручники крепко держали ее. Она вспомнила! Да, она видела эти глаза прежде. Во всяком случае, на фотографии. Во рту у нее пересохло.
Теперь оставался только один вопрос. Что этот десантник собирается сделать с ней?
Глава вторая
Увидев Элизабет, он сразу же понял, что она не спала. Веки у нее набрякли, вокруг глаз образовались красные круги, она часто моргала, как это бывает при переутомлении.
Вот и хорошо. Он надеялся, что она провела эти несколько часов в безумной тревоге за свою судьбу, гадая, кто это чудовище, во власти которого она оказалась.
Ее слова разбили его надежды:
— Доброе утро, Калеб.
Немного помолчав, Калеб спокойно ответил:
— Доброе утро, Лиззи.
Затем он отстегнул наручник. Ладно, одну загадку она разгадала. От этой куколки только и жди сюрпризов.
— Как спалось?
— А я не спала. У меня было более приятное занятие: я вычисляла, на сколько лет тебя засадят за похищение.
Элизабет слегка поморщилась от боли, потому что он сжал ее пальцы вокруг наручника, и она уже не могла массировать запястье. Чтобы быть жестоким с Лиззи Ланкастер, Калебу стоило лишь вспомнить, что эта женщина сделала с его братом.
— Ты не в форме, Рэмбо, — насмешливо сказала Элизабет.
В ее глазах появился суровый блеск. Калеб увидел, что за это короткое время ее ужас сменился холодной ненавистью. Этого он и добивался.
Калеб понимал, что Элизабет будет искать способ добраться до своего пистолета. На ее месте он сам поступил бы так же.
— Отсюда ты не выберешься. Даже и не мечтай, — сказал он. — Кроме того, здесь ты ничего подходящего не найдешь. Ни ножа, ни стекла. И никаких тяжелых тупых предметов. Конечно, ты можешь попытаться удавить меня шнуром от лампы. Это будет забавно. — Он посмотрел на нее сверху.
— Вот так-то, милочка. Лично я не сторонок традиционных способов: рукоприкладства, круглосуточных допросов, издевательств, угроз, бессонницы, заключения в одиночную камеру… Это, конечно, быстрый, но жестокий способ, и я считаю, что он больше создает проблем, чем решает.
Калеб чуть было не рассмеялся при виде удивленного и недоверчивого выражения ее лица.
— Ты собираешься депрограммировать меня?!
Элизабет сидела, выпрямившись на кровати.
Блестящие темные волосы, вся раскраснелась, красивая полная грудь, плотно обтянута ночной рубашкой… Она была похожа на прекрасную нимфу. В эту минуту Калеб понимал, почему его брат потерял голову из-за этой женщины.