— Мы собираемся посмотреть телевизор прижавшись друг к другу, — сказала Ларк, завинчивая крышку на бутылке.
Черт. Я все еще не был готов уйти.
— Я не буду вам мешать.
Ларк подошла и протянула бутылочку Рен. Но она не забрала свою дочь у меня из рук. Она просто смотрела на меня своими пленительными глазами, завлекая меня все глубже и глубже.
— Или… ты можешь остаться. Только не занимай диван.
Черт возьми, да.
— Ничего не обещаю.
Глава 13
Ларк
Ронан был как торнадо, который крутил меня по кругу.
От замешательства к ненависти, от вожделения к восхищению и к этой зарождающейся влюбленности. Он заставлял мою голову кружится. И почему-то мне нравилось это безумное, безрассудное кружение.
Ронан мне нравился.
Смотреть телевизор было бессмысленно. Я выбрала «Суперсемейку» на Дисней, потому что я любила ее так же, как и Рен.
Ронан хихикнул над одной из шуток, привлекая мое внимание.
Я уже и не помнила, сколько раз искоса поглядывала в его сторону. Но на этот раз, в отличие от других моих целомудренных взглядов, этот был выжидающим.
Матерь божья, он был сексуален. Я и мечтать не могла о более красивом мужчине. А его уверенность, его бесцеремонное поведение были невероятно сексуальными.
Мы беззастенчиво смотрели друг на друга, как два человека, пытающиеся прочитать мысли друг друга.
Мог ли он догадаться, о чем я думаю? Мог ли он видеть, как учащенно бьется мое сердце? Знал ли он, как сильно я хотела еще одного поцелуя?
В его карих глазах было столько желания, что я почувствовала, как оно разливается по моим венам.
О боже. Что происходит? На улице темнело, и лучи заходящего солнца тускнели. Щетина на остром подбородке Ронана была более заметна в полумраке. Его губы казались более полными и мягкими. Полоска кожи у него под горлом, где он оставил незастегнутыми пару пуговиц, была не чем иным, как дразнящим зрелищем, заставляя меня смотреть, как он выглядит без рубашки.
Голова Рен упала мне на руку. Ее глаза были закрыты. Ее бутылочка была пуста, и она едва удерживала ее в своей маленькой ручонке.
— Я лучше уложу ее спать.
Ронан промурлыкал что-то густое и плавное, от чего у меня мурашки побежали по коже.
Прежде чем совершить какую-нибудь глупость, например, попросить его остаться, я встала с дивана и направилась в коридор.
Моя комната и комната Рен находились на первом этаже. Наверху были еще две спальни, дополнительное помещение и кабинет, которым я редко пользовалась. Когда я вышла в холл, воздух стал прохладнее, и это не имело никакого отношения к системе отопления дома. Всякий раз, когда я оказывалась рядом с Ронаном, у меня под кожей вспыхивал огонь.
— Что я делаю? — пробормотала я, когда добралась до ее комнаты.
Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз испытывала такое влечение к мужчине? Никогда. Даже на Гавайях.
Мое сердце колотилось так громко, что я испугалась, как бы оно не разбудило Рен, когда я вошла в ее спальню, переступая через одежду, которая была на ней раньше. Я так торопилась отнести ее в ванну и помчаться обратно к Ронану, что даже не потрудилась положить ее в корзину.
— Спокойной ночи, малышка. — Я поцеловала ее в лобик и уложила в кроватку, долго стояла у перил, пока она переворачивалась на животик. Затем, когда она устроилась поудобнее, я включила тихую музыку и ночник, прежде чем выскользнуть из комнаты.
Волна нервозности захлестнула меня, когда я задержалась у ее закрытой двери.
Рен была прекрасным буфером сегодня вечером. Хотя напряжение между мной и Ронаном нарастало даже когда она была рядом. Теперь, когда она спала в безопасности в своей комнате, как далеко все могло зайти? Как далеко я хотела, чтобы это зашло?
Ответ на этот вопрос напугал меня до чертиков.
У меня подкашивались ноги, когда я проходила мимо двери своей спальни. Каждый вздох застревал у меня в горле, легкие были слишком напряжены.
Может быть, было бы лучше, если бы я нашла пустую гостиную. Если бы Ронан ускользнул и отправился к себе домой. В данный момент граница участка казалась мне очень практичной и необходимой. И все же я вздохнула с облегчением, когда обнаружила его на том же месте, на диване, расслабленным, как будто место, которое обычно пустовало, только его и ждало.
— Зачем ты рассказал мне о Коре? — спросила я, оставаясь в противоположном конце комнаты. Если Рен нет здесь в качестве буфера, возможно, игрушки на полу могли бы стать им.
— Потому что я хотел, чтобы ты знала. — Ронан наклонился вперед, упершись локтями в колени. — Не многие люди знают. Я думаю… Для меня было важно, чтобы ты знала всю историю. Прежде чем это продолжится.
Откуда он знал, что именно нужно сказать? Он будто знал, что у меня проблемы с доверием к мужчинам. Что мне нужна чистая правда. Откровенность. Поэтому он поставил на карту свое прошлое и чувство вины. Таким образом, я точно знала, во что ввязываюсь.
— Спасибо, — прошептала я.
— Я собираюсь поцеловать тебя еще раз. — Сегодня вечером. Завтра. Как будто он мог целовать меня в любое время, когда ему заблагорассудится.
Дрожь пробежала по моей спине.
— Почему ты поцеловал меня раньше?
— Потому что должен был.
Желание скрутило мой живот, и черт бы побрал эти игрушки, почему он был так далеко?
Ронан поднялся с дивана, его движения были грациозными и неторопливыми. Он пересек гостиную, как хищник, преследующий свою жертву, ни разу не взглянув на пол, но при этом с легкостью преодолевая все препятствия. Затем он остановился передо мной, его грудь была всего в нескольких дюймах от моей.
Я уставилась на его грудь, боясь встретиться с ним взглядом. Может быть, потому, что знала, что если посмотрю в его глаза, то увижу приглашение.
И приму его.
Поэтому я уставилась на пуговицы на его белоснежной рубашке.
— В понедельник мне придется напомнить тебе, не так ли? — Он поднял руку, его пальцы зарылись в мои волосы. Быстрым движением он сорвал с меня резинку для волос.
— Хм? — Мой разум не работал. Не тогда, когда пьянящий аромат его древесного одеколона затуманивал мой разум.
— Что ты не презираешь меня.
Потому что в понедельник весь город, вероятно, узнает, что Эмбер Скотт подала на меня в суд. Все будут ожидать, что я буду ненавидеть Ронана.
— Люди будут выбирать, на чьей они стороне.
— Я не ожидаю, что на моей будет много сторонников.
— Тебя это не должно удивлять, — пробормотала я.
Он не получит всеобщую поддержку, но и не останется в одиночестве. Те, кому не нравилась моя семья, встанут на сторону Ронана, просто чтобы досадить Хейлам.
— Я думал об этом поцелуе весь вечер. — Резкость в его голосе только усилила желание внизу моего живота.
— Я тоже.
— Ларк, — прошептал он мое имя, наклоняясь, и его губы коснулись уголка моего рта. Его пальцы зарылись в мои волосы, встряхивая их. Искры рассыпались каскадом по моей голове, плечам и прямо в сердце.
У меня перехватило дыхание, когда его губы задержались, едва касаясь.
Затем он отстранился, выпрямившись во весь рост, опустив руки по швам. Его кадык дернулся, когда он с трудом сглотнул.
— Спокойной ночи.
Я моргнула. Что? Спокойной ночи?
В тот момент, когда я осознала, что он сказал, он уже направлялся к выходу.
Позволить ему уйти было разумным решением. Вот только это решение еще не дошло до меня. Я погналась за ним, чуть не споткнувшись о розовый мяч, который Рен подбрасывала ранее.
— Ронан.
Он замер всего в десяти футах от двери. Мышцы его плеч напряглись, а руки сжались в кулаки.
— Если я сейчас же не уйду, я останусь.
Я сглотнула.
— Что, если я хочу, чтобы ты остался?
Из его горла вырвался стон боли, и он уронил голову на грудь.