— Я, э-э… — Я указал на переднюю часть дома. — Вчера вечером я забыл переставить свою машину. Извини.
— О. — Она поморщилась. — Я уверена, миссис Эдвардс это понравится. Возможно, ты только что лишил себя шанса попробовать еще одну запеканку из гуся.
Я щелкнул пальцами.
— Черт.
Глаза Ларк заблестели. Она прижалась щекой к голове Рен, нежно покачивая дочку.
Черт, я хотел поцеловать ее. Я хотел провести здесь весь день, помогая ей делать то, что она делала по субботам, завернувшись в их маленький пузырь. А потом я хотел провести еще одну ночь в постели Ларк, поклоняясь ее телу.
— Мне лучше уйти. — Пока я еще могу.
Она кивнула, на этот раз не останавливая меня.
— Хорошо.
— Увидимся. — Я помахал Ларк. Подмигнул Рен. Обе засмущались. Затем заставил свои ноги двигаться, уходя, не оглядываясь.
Когда я вышел на улицу, весенний воздух был свеж, небо — чисто-голубым. Капли росы на лужайке Ларк играли на солнце, а окрестности наполняло чириканье малиновок.
Окна «Корвета» были мокрыми, а сиденья холодными, когда я сел за руль. Двигатель взревел, слишком громко для этого часа утра в выходные, поэтому я как можно быстрее перегнал его с подъездной дорожки Ларк в свой гараж.
Почему я просто не припарковался дома прошлой ночью? Глупый, Тэтчер.
Наверное, потому, что я не думал, что вечер с Ларк зайдет так далеко. Я пошел поужинать, ожидая, что она с большой вероятностью скажет мне «нет». Что я сам буду есть еду из «Уайт Оук». В лучшем случае, я просто надеялся разделить с ней трапезу.
Я совершенно точно не планировал рассказывать ей о Коре. Откуда, черт возьми, взялось это признание? И я не планировал раствориться в теле Ларк.
Когда я вошел внутрь, мои конечности словно подкосились. Сердце билось слишком сильно, а грудь сдавило. Сделать глубокий вдох было невозможно, и голова закружилась. Я сбросил туфли на кафельный пол в прихожей, их стук отдался эхом, как раскаты грома.
Сукин сын. Что со мной не так?
Я потер виски, чувствуя нарастающую головную боль, пока поднимался по лестнице. В каждой комнате, мимо которой я проходил, было чисто. Моя постель была застелена со вчерашнего утра. На полочках в ванной не было ни пятнышка.
Не было распаковано всего несколько коробок, и они были аккуратно сложены в спальне для гостей. Мне еще нужно было повесить картины в кабинете наверху. Но в остальном дом выглядел безупречно. Кое-что из мебели, которую я привез, не совсем подходило для некоторых помещений, но здесь не было пусто.
Только казалось, что здесь… пусто. Не было ощущения, что здесь кто-то живет.
Чего этому дому не хватало, так это беспорядочно валяющихся игрушек на полу. Захламленной кухни с нераспечатанной почтой. Грязного белья и мультиков.
Нет. Нет, это не так. Это был мой дом. И в моем доме был порядок. Мой дом был новым, без поломок, которые нужно было чинить. Без обновлений, которые нужно было делать. В его стенах не было истории.
Голова пульсировала, отдаваясь тупой болью в висках. Возможно, душ поможет, но я не хотела смывать запах Ларк. Пока нет.
Я стоял в центре своей спальни, глядя в окно на оливково-зеленый дом по соседству. Планировка этажа Ларк была лучше и совершенно отличалась от моей: большие спальни располагались на первом этаже, в то время как мои — на втором.
Почему мне казалось, что я застрял в подвешенном состоянии, что я не принадлежу ни к тому, ни к другому месту? Что со мной происходит? Почему я не остался выпить кофе?
Потому что она меня не пригласила.
У Ларк были дела на сегодня. У нее были планы со своей семьей и Рен, о которых она должна была позаботиться. И что я знал о детях? Очевидно, ничего, кроме как биться кулачками и подбрасывать чертов розовый мячик.
Даже когда мы с Корой были женаты, мы не говорили о детях. Моя карьера была моим детищем. Она сомневалась, стоит ли заводить детей. Затем, после развода, я был счастлив в одиночестве, довольный тем, что полностью отдаю себя работе в фирме. Встречаюсь и трахаюсь с кем захочу.
Ларк была хорошей женщиной. Рен была самым очаровательным ребенком, которого я когда-либо видел. Но на самом деле это была не та жизнь, которую я хотел вести, не так ли?
Если катастрофа с Корой и научила меня чему-то, так это тому, что у меня был невероятный талант заботиться о себе. Я всегда был для себя на первом месте.
Все вокруг меня, ну… были предоставлены сами себе.
Черт возьми, я даже не подозревал, что у папы ухудшилось зрение. До тех пор, пока ему не пришлось усадить меня и объяснить, что он продает бизнес и уходит на пенсию. Это произошло после того, как он принял свою руку за руку размером два на четыре дюйма и вонзил гвоздь в свою плоть с помощью гвоздодера. Спросил ли я, как произошел тот несчастный случай? Неа.
Разве сын не должен понимать, что его отец ничего не видит? Когда он постоянно щурился и заставлял жену читать ресторанное меню? Разве муж — или бывший муж — не должен замечать, что женщина, которую он поклялся любить и лелеять, усыпала его бывший кофейный столик кучками кокаина?
Каким партнером — или отцом — я буду?
Чертовски дерьмовым.
Кора, возможно, и пыталась разрезать мое сердце пополам, но она научила меня кое-чему. У меня были свои слабые места. Я мог в них признаться, и мне было о чем сожалеть.
У меня в кармане завибрировал телефон. Когда я достал его, на экране высветилось имя Ноа.
— Привет, — ответил я. — Что случилось?
— Просто направляюсь на работу.
— В субботу?
— Ты же знаешь, как это бывает.
— Да, — пробормотал я. В течение многих лет я проводил большую часть субботы в офисе. Казалось, что с тех пор прошла целая жизнь, а не несколько недель.
— Что делаешь? — спросил он.
— Смотрю на дом своей соседки.
— Хм, это жутко. — На заднем плане слышался шум уличного движения. Вероятно, он был на автостраде, окруженный другими машинами.
— Просто любуюсь цветом, — солгал я, затем покачал головой, оторвал взгляд от стекла и направился в ванную. Зажав телефон между ухом и плечом, я снял рубашку. — Можно тебя кое о чем спросить?
— Конечно.
— Как ты думаешь, я мог бы остановить ее?
— Кого? Кору?
— Да. — Я посмотрел на себя в зеркало, разглядывая красный шрам, который пересекал мою грудь.
Наверное, этот вопрос мне следовало задать папе. Но Ноа был знаком с Корой не меньше. Он знал ее до того, как все пошло наперекосяк, как в моем браке, так и после.
— Как ты думаешь, если бы я заметил это раньше, я смог бы отправить ее на лечение? — Лечение, не связанное с гребаной тюремной камерой.
— Вы, ребята, были в разводе.
— И?
— И… ты не можешь воспринимать ее проблемы как свои собственные.
— Не совсем так устроен брак.
— Только вот вы не были женаты. Ее зависимость была ее выбором.
Он был прав. Мои родители говорили то же самое. Но я все еще чувствовал вину. Ответственность.
Провал.
— Ты поступил правильно, покончив с этим. Вы оба были несчастны. И иногда тебе просто нужно уйти от сумасшедшей женщины, пытающейся заманить тебя в ловушку.
— Мило. — Я раздраженно рассмеялся.
— Да. Да, — пробормотал он. Прости. Я веду себя как придурок. Просто… Мне не нравится, что ты винишь себя за это. Ты не можешь спасти всех, Ронан.
Я вздохнул.
— Я должен был сделать больше.
— Ты заплатил за ее адвоката. Ты прибрался в доме. Я бы сказал, что ты сделал более чем достаточно после того, как она попыталась убить тебя.
Возможно, он был прав. А может, и нет.
Я отвернулся от зеркала и подошел к шкафу. Моя рубашка была брошена на пол, а не в корзину для белья.
— Я оставлю тебя работать. Схожу на пробежку.
— Прежде чем ты повесишь трубку, — сказал он. — Мы с Бобби поговорили о поездке. Как насчет мая?
— По-моему, звучит хорошо. — Планов на выходные у меня не было, хотя миссис Эдвардс постоянно приглашала меня на ужин каждое воскресенье. — Просто напиши мне даты.