— Как насчет того, чтобы прогуляться с Рен? — спросила она, глядя в окно гостиной. Светило солнце, небо было ярким и голубым.
Приближалось лето, обещавшее теплые дни и яркие цветы, благоухающие свежим горным воздухом.
— Если только ты не хочешь, чтобы нас кто-нибудь видел вместе, — сказала она.
— Почему я должна не хотеть, чтобы люди видели нас вместе?
Она пожала плечами.
— Из-за судебного процесса. — Судебный процесс? Или она беспокоилась из-за слухов?
— Судебный процесс или нет, я не притворяюсь, что тебя нет в моей жизни. Но ты бы предпочла, чтобы нас некоторое время не видели вместе? — Это было бы больно, без обмана. Но если Ларк будет легче хранить это в тайне какое-то время, тогда мы останемся за закрытыми дверями.
— Нет. — Она вздернула подбородок. — Я не хочу прятаться.
— Хороший ответ. — Я притянул ее к себе и прижался губами к ее губам, целуя ее до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание. Мои руки переместились, собираясь скользнуть под ее рубашку, но тут подошла маленькая девочка и наступила мне на босые ноги.
— Вверх, Ро.
Ларк улыбнулась мне в губы.
— Она любит командовать.
Я рассмеялся, позволив пойти и взять Рен на руки.
— Ты тоже любишь командовать. И мне это нравится.
От ее застенчивости по отношению ко мне не осталось и следа. Все утро ей было со мной абсолютно хорошо. Может быть, все, что для этого требовалось, — это проснуться вместе с её мамой, спящей на полу в ее комнате.
— Хочешь прогуляться, Светлячок?
— Нет, нет, нет.
— Очень жаль. — Я подул ей на шею, чем вызвал визг.
Прогулка с малышом требовала больше усилий, чем я ожидал. Смена подгузника. Корректировка гардероба. Солнцезащитный крем. Коляска.
Ларк проделала все это быстро, с привычной легкостью. Она проделала все это одна, с улыбкой на лице.
— Что это за взгляд? — спросила она, когда мы были в гараже, а Рен сидела в коляске, на ней была шляпа от солнца и солнцезащитные очки в форме сердечек.
— Ты просто невероятная.
— Да, так и есть. — Она наморщила нос. — У-у-у. Твое высокомерие заразно.
Я приподнял брови.
— Это чертовски сексуально. Позже я передам еще.
— Обещаешь? — Она ухмыльнулась.
— Детка, ты даже не представляешь. Надеюсь, ты готова к долгой ночи. У меня есть планы.
— О, да? — Она привстала на цыпочки, ее губы потянулись к моим. — Хочешь рассказать?
— Нет. — Я поцеловал уголок ее рта, задержавшись там на мгновение, вдыхая ее сладкий аромат. Затем я прижался своими губами к ее губам, проникая внутрь, чтобы быстро ощутить вкус.
Ее руки блуждали по моей груди. Мои ладони обхватили ее попку. Это было начало. Это был тот самый веселый этап, когда вы не могли оторваться друг от друга, и каждое прикосновение вызывало трепет. Вот только это притяжение, эта связь между нами, ощущалась иначе, чем простое влечение. Это отличалось от всего, что я испытывал с Корой.
Это было навсегда. Как татуировка. Неугасимая искра. Не важно, сколько раз я был с Ларк, я хотел еще сотню. На каждый поцелуй мне понадобилась бы еще тысяча.
Я прервал поцелуй, утонув в этих красивых карих глазах.
— Все еще боишься?
— Да, — прошептала она. — А ты?
— Да. — Я взял ее за руку, переплел наши пальцы, а затем поднес костяшки ее пальцев к своим губам.
Мы не говорили о том, что привело ее в комнату Рен прошлой ночью. Думаю, я не спрашивал, потому что уже знал ответ.
У нас было все серьезно. Быстро. Еще несколько дней, еще несколько часов, и мы будем за пределами точки возврата.
Это ужасает. И захватывает. Самое захватывающее зрелище в моей жизни.
Ларк ухватилась за ручку коляски, направляясь к выходу из гаража. Она пошла по тротуару, который вывел нас из тупика в сторону соседнего парка. Ларк шла целеустремленно, и ее шаг был больше, чем просто ленивая утренняя прогулка. Она прошла прямо через наш район и свернула в соседний, как будто сотни раз проделывала эту прогулку по пути в центр города. Как будто она хотела зайти и выйти.
— Давай поменяемся местами, — сказал я, когда мы дошли до Первой улицы.
— Хм?
— Теперь моя очередь толкать.
Она открыла рот, вероятно, чтобы возразить, но я просто положил свои руки рядом с ее на ручку, а затем отвел ее в сторону.
Настала моя очередь задавать темп. Поэтому я сбавил скорость. Каждый раз, когда она ускоряла шаг, я останавливался, разглядывая витрину магазина, возле которого мы находились.
— Я не принимала тебя за любителя делать покупки, — сказала она.
— Ты торопишься.
— Что ты имеешь в виду? Нет, это не так.
Я ухмыльнулся, довольный тем, что она одновременно прикидывалась дурочкой и спорила со мной на одном дыхании.
— Мамочка, ты практически бежишь трусцой. К чему такая спешка?
— Ни к чему.
— Хорошо. — Я взял ее за руку. — Тогда сбавь темп.
Она вздохнула, ее плечи поникли.
— Когда в последний раз ты просто прогуливалась? — Я продолжал идти, держа ее за руку, и наш темп был практически черепашьим. — Без плана действий. Без пункта назначения.
— Не знаю. Давненько.
Значит, сегодня был наш день. Мы гуляли. Мы разговаривали.
— Около двух лет назад мне позвонил папа. Сказал, что ему нужна помощь, — сказал я ей. — Я подумал, что он работает над проектом дома и ему нужна дополнительная пара рук. Поэтому я пошел помочь. Было воскресенье. И вместо того, чтобы застать его с головой погруженным в проект, он ждал в своей машине. В «Стингрее».
— Это была машина твоего отца?
Я кивнул.
— Он подарил его мне в тот день. Но сначала сказал, что хочет провести день с городом и своим сыном. Я понял, что что-то не так, как только сел на пассажирское сиденье. Но ему казалось важным, чтобы он сам задавал темп, поэтому мы просто исследовали окрестности. Мы добрались до «Рыбацкой пристани». Проехали через «Золотые ворота». Объехали Ноб Хилл. Затем мы вернулись домой и просто сидели в машине на подъездной дорожке.
Я никогда не забуду слезы на глазах отца, когда он, наконец, заглушил двигатель. Боль в груди, когда он отдал мне ключи. К тому моменту я уже убедил себя, что он умирает.
Не умирает.
Просто слепнет.
— Его зрение становилось все хуже и хуже. Он упрямый человек, и к тому времени, когда он действительно обратился к врачу, дегенерация желтого пятна была уже серьезной.
— Мне жаль, — сказала Ларк, сжимая мои пальцы.
— Мне тоже. Он, вероятно, будет что-то видеть, но его зрение становится все хуже и хуже.
— Вот почему он подарил тебе машину.
— Да. Для него стало небезопасно водить машину, и он хотел, чтобы я получил удовольствие, если он не сможет. Поездка по городу должна была принести ему удовольствие. Пока.
Она подняла глаза, на ее губах играла улыбка.
— Значит, ты заставляешь меня ценить Каламити.
— Это не такое уж плохое место.
Ларк уставилась вперед, сначала оглядевшись по сторонам.
— Нет, это не так.
Мы пошли в ногу, на этот раз в моем темпе, переходя улицу на углу. И когда она, наконец, расслабилась и перешла на шаг, я отпустил ее руку.
Проходившая мимо женщина остановилась, чтобы быстро обнять Ларк, прежде чем продолжить путь.
— Это была моя кузина. Ты, наверное, уже слышал об этом, но Хейлы есть везде, — сказала она.
— Это предупреждение?
— Возможно. — Она рассмеялась. — Мой отец управляет автосалоном. Его основал мой дедушка. Там работает мой брат Зак и еще куча родственников.
— Так что, если мне понадобится новая машина, не покупать ее за городом.
— Нет, если только ты не хочешь подвергнуться остракизму на следующем семейном торжестве. А я предупреждаю тебя, что их много. У кого-то всегда день рождения или какой-то праздник.
Это прозвучало как постоянное приглашение на будущие семейные мероприятия. Я бы согласился.
— Как дела в школе на этой неделе?
— Хорошо. — Вот только что-то в ее тоне говорило о том, что было совсем не хорошо.