— Хорошо.
Так ли это? Или я совершила огромную ошибку?
— У меня такое чувство, что я постоянно оглядываюсь через плечо. Жду, когда он появится и предъявит на нее права. Или того дня, когда до нее дойдут слухи о себе. — Я закрыла глаза, мои руки сжимали его футболку. — Я не хочу, чтобы она знала, что ее отец не хотел ее. Что он даже не признавал ее существования.
— Ларк. — Ронан разжал руки, чтобы обхватить мое лицо ладонями. — Он мудак. И если он когда-нибудь появится, мы будем отстаивать наши права. Он не получит ее. Никогда.
— Что, если он передумает?
— Мы будем сражаться.
Я подалась навстречу его прикосновению.
— Мы?
— Мы. — Он коротко кивнул мне. — Так вот почему ты спишь в ее комнате?
— Да, — призналась я. — Когда она была новорожденной, я просыпалась в страхе, что потеряла ее. Это был иррациональный, неконтролируемый страх. Как будто я не могла отличить его от реальности. Теперь я понимаю, что это из-за гормонов и недосыпания, но если я спала в ее комнате, то все было не так плохо. Теперь это вошло в привычку. Если я проснусь посреди ночи, то смогу снова заснуть, только если буду в ее комнате.
Его карие глаза смягчились, золотые прожилки в них были особенно яркими сегодня вечером.
— Ты не потеряешь ее.
— Не могу. — Мой голос дрогнул.
— Не потеряешь.
— Я надеюсь, что ты прав.
— Конечно, я прав. И, к счастью для тебя, ты спишь с выдающимся адвокатом.
Он был исключителен.
— Сегодня вечером ты окажешь мне услугу? — спросил он.
— Сексуальную услугу?
— Да. — Он улыбнулся, в его прекрасных глазах плясали огоньки. — Но после сексуальных услуг, да, во множественном числе, у меня есть еще одна просьба.
Я затаила дыхание, надеясь, что он не спросит номер телефона Картер. Я не хотела, чтобы кто-то совал нос не в свое дело.
— Что за просьба?
— Если проснешься, возьми меня с собой в комнату Рен.
Не остаться в постели. Не вести себя тихо, когда я буду уходить. Просто взять его с собой.
Черт. Если Ронан не будет осторожен, я полюблю его.
Эта мысль была далеко не такой пугающей, какой должна была быть.
Глава 21
Ронан
Поставив «Стингрей» в гараж, я пересек подъездную дорожку к дому Ларк.
На моем лице появилась улыбка, которая с каждым шагом становилась все шире. За последние четыре дня эта небольшая прогулка от моего дома к ее дому стала главным событием моего дня. И когда я открыл ее парадную дверь, я почувствовал себя… как дома.
Больше, чем в здании за моей спиной. Больше, чем в моем доме в Калифорнии. Больше, чем в доме, который я делил с Корой. А я любил тот чертов дом.
Но не так сильно, как дом Ларк.
Хэнк, сосед, вышел подстричь газон. Мы познакомились вчера вечером, когда я жарил бургеры на ужин на заднем дворике. Сегодня вечером я поднял руку, когда он заметил меня, и заслужил кивок. Затем я подошел к двери, не потрудившись позвонить в звонок или постучать. Я просто вошел внутрь и вдохнул этот аромат.
Лаванда. Дождь.
Мой.
Я снял ботинки в прихожей, где они подождут до утра, когда я отправлюсь к себе домой, чтобы принять душ и переодеться. Я наклонился, чтобы снять носки, затем вытащил подол рубашки из-за пояса брюк.
— Ларк, — позвал я.
Тишина.
Когда я вошел в гостиную, телевизор был включен, а игрушки лежали в манеже. Рен, ковыляя, вышла из кухни, и как только она заметила меня, ее ножки начали двигаться быстрее, а она завизжала, одарив меня широкой, слюнявой улыбкой, которая наполнила мое сердце.
— А вот и мой Светлячок. — Я подхватил ее на руки и подбросил в воздух. Затем поцеловал ее в щеку, когда она захихикала. — Как сегодня прошел день в детском саду?
— Ро. — Она хлопнула ладонями по моим щекам, сжимая их вместе. Это был ее последний трюк — дергать меня за лицо, чтобы посмотреть, как она сможет его растянуть.
— Где мама?
— Мама. — Ее глаза загорелись, когда она указала на кухню. — Ам.
Там.
Постепенно я начал понимать ее язык. Если повезет, я буду рядом и увижу, как она растет. Когда она станет взрослой. Боже, я на это надеялся. Какой мудак захотел бы пропустить такое?
Волосы Рен были заплетены в косички, концы которых завивались. На ней была темно-синяя футболка с радугой на крошечном кармашке и комбинезон. И на ней все еще были желтые кроксы, которые она достала из корзины для обуви сегодня утром.
За последние четыре дня я провел в этом доме столько времени, сколько мог. Этого было достаточно, чтобы влюбиться в эту маленькую девочку.
Она была моей, как и ее мать.
История Ларк о том ублюдке с Гавайев не выходила у меня из головы. Каждый раз я злился на то, как он ее использовал. На то, что он заставил ее чувствовать. На то, как он обвинил ее во лжи.
Мне была ненавистна мысль о том, что она была с другим мужчиной. Я ненавидел то, что Рен принадлежала ему, этому безликому незнакомцу. В какой-то момент нам придется с этим смириться. Ларк, возможно, и была не против притворяться, что его не существует, но я хотел, чтобы это прекратилось. Я хотел лишить его прав. Я хотел, чтобы все было законно.
Но этот разговор мы отложим на другой вечер.
Держа Рен на руках, я прошел на кухню. Ларк, зажав телефон между плечом и ухом, убирала чистую посуду.
— Да, мам. Ты с ним познакомишься.
— Лучше бы это был я, — сказал я Рен, привлекая внимание Ларк.
Эти шоколадные глаза засветились, когда она повернулась. Она улыбнулась, и тепло, разлившееся по моим костям, было самым лучшим чувством в мире.
— Привет, — произнесла она одними губами.
Я сократил расстояние между нами, наклонившись, чтобы поцеловать ее в волосы.
— Привет.
— Я, пожалуй, отпущу тебя, мам. Мне нужно заняться приготовлением ужина. Поговорим позже. — Она положила трубку, и когда я поднял свободную руку, она прижалась ко мне всем телом. Ее губы прижались поцелуем к моей груди, к шраму под рубашкой. — Не хочешь встретиться с моими родителями в эти выходные?
— Конечно, — сказал я.
— И с сестрой и братом.
— Хорошо.
— И, вероятно, с несколькими тетушками, дядюшками и кузенами.
— Давай сделаем это. — Мы познакомимся с семьями. Сначала с ее семьей. Затем с она Ноа, когда он приедет навестить меня в конце этого месяца.
Ларк уткнулась носом мне в грудь, глубоко вздохнув.
— Эйден позвонил мне.
— Да. — Я вздохнул. — Я знал, что он позвонит.
— Пятница.
Я кивнул.
— Пятница.
Судья рассмотрел жалобу Эмбер, и мы должны были встретиться с ним в пятницу днем. Они даже удовлетворили нашу просьбу провести слушание позже в тот же день, чтобы соответствовать школьному расписанию Эмбер и Ларк.
— Это дает мне время морально подготовиться к грандиозному выволакиванию задницы, — сказал я. — Судья. Я не могу дождаться.
Ларк хихикнул.
— Он может попросить меня изменить оценку Эмбер.
— Мы оба знаем, что он этого не сделает.
Рен извивалась и брыкалась, требуя, чтобы ее поставили на пол. Опустившись она направилась к посудомоечной машине, достала вилку и помахала ею в воздухе.
— Пом. — Помогает.
— О, спасибо, детка. — Ларк взяла вилку у нее из рук и положила в ящик для столового серебра, затем сделала то же самое, когда Рен вытащила остальные.
— Эмбер приходила сегодня в офис, — сказал я, облокачиваясь на стойку.
Ларк остановилась, повернувшись ко мне лицом.
— И что?
— Она разговаривала с Гертрудой. Я вышел, поздоровался. Она даже не взглянула на меня. И когда я сказал ей, что судья наконец-то перезвонил нам и что нам нужно быть в здании суда к половине четвертого в пятницу днем, она просто кивнула и ушла.
Эмбер не пришла в офис ни в понедельник, ни во вторник. Это подтвердило, что она определенно видела меня у себя дома. И, скорее всего, она видела меня с Ларк.