— Привет, папочка! — Как и ее старшая сестра, Лейла подбежала ко мне и запрыгнула на колени. Мне удалось передвинуть Рен и поймать Лейлу, прежде чем она успела ударить меня коленом в пах.
— Привет, крошка. Тебе было весело с мамой сегодня?
— Да. — Она взяла мое лицо в свои ладони и сжала мои щеки, пока мои губы не соприкоснулись.
Рен начала делать это, когда была маленькой, а теперь это делала и Лейла. Все еще держа мои щеки в своих ладонях, она потерлась носом о мой, туда-сюда, вверх-вниз.
Лейле было пять лет, и осенью она пойдет в первый класс. Казалось, с каждым днем она менялась, но эскимосские поцелуи (прим. ред.: Эскимосский поцелуй — форма приветствия у эскимосов, при которой один человек прижимает нос и верхнюю губу к коже другого, обычно ко лбу или щекам. При этом «целующий» как бы втягивает воздух, точнее, запах человека) были ее любимым занятием с двухлетнего возраста.
— Привет, малыш. — Ларк подошла и, протиснувшись между девочками, поцеловала меня.
— Привет, мамочка. Как прошел твой день?
— Занято, но весело. — Ларк любила проводить летние каникулы с девочками. Она каждый день устраивала веселые мероприятия, желая провести время с нашими дочерьми, прежде чем они начнут заниматься своими делами.
Этим утром они отправились в библиотеку, прежде чем пообедать в доме ее мамы. Затем — на уроки плавания, прежде чем отправиться в центр города.
Мы немного поболтали, прежде чем встретиться с Керриган, Пирсом и их детьми за ужином в пивоварне.
Жизнь была насыщенной, но совсем не такой, как в Калифорнии. Она была лучше.
Мы с Ларк поженились летом на тихой церемонии у нас на заднем дворе. Она не хотела шумихи, и, в общем, у меня уже была пышная свадьба. Единственное, что имело для меня значение, — это то, что она станет моей женой.
Вскоре после этого я удочерил Рен, а через несколько месяцев Ларк забеременела Лейлой.
— Ну что? Как прошел первый день? — Ларк стащила мое пиво с дальнего столика, быстро обняла Гертруду, прежде чем взглянуть на Эмбер. Затем она опустилась на другой стул.
— Хорошо. — Эмбер улыбнулась. — Действительно хорошо.
— Она скоро будет бегать вокруг меня кругами, — сказал я.
У нас было несколько напряженных лет в «Тэтчер Ло». Эмбер окончила юридическую школу в самое неподходящее время. Мы с Гертрудой изо всех сил старались не отставать и с нетерпением ждали помощи.
Рано или поздно мне придется найти офис побольше. Эмбер пока пользовалась конференц-залом, но ей нужно было что-то постоянное. Возможно, мне даже понадобится помещение для еще одного адвоката.
Когда в прошлом месяце мои родители и Ноа приезжали навестить нас, мой брат намекнул, что ему начинает надоедать Калифорния. Если Ноа хотел что-то изменить в своей жизни, это было подходящее место.
Никто из нас больше ничего не слышал о Бобби после того дня, когда он уехал на папином «Корвете». И мой отец, как и ожидалось, только взглянул на Рен и сказал мне, что гордится тем, что я сделал правильный выбор.
— Девочки, хотите сока? — спросила Гертруда, уже вставая со стула.
Рен и Лейла соскочили с моих коленей и побежали за Герти в комнату отдыха. Без сомнения, она даст им и печенье.
— Не хочешь прийти завтра на ужин? — просила Ларк Эмбер.
— Конечно. Мне нужно что-то принести?
— Только себя.
Цветы. Эмбер принесет цветы.
Она всегда приносила цветы Ларк, когда приходила в гости. Даже в самом начале, будучи бедной первокурсницей колледжа, она приходила ко мне домой со старым рюкзаком в одной руке и букетом гвоздик из продуктового магазина в другой.
Эмбер восхищалась мной.
Но она любила Ларк.
На первом курсе колледжа она приехала домой на Рождество и осталась с нами на каникулы. Однажды ранним утром мы вдвоем сидели за чашкой кофе, пока все в доме спали. Мы говорили о ее братьях. Мы говорили об учебе. И она рассказала мне, что вставила в рамку сочинение, которое написала на уроке у Ларк. То сочинение на тройку с плюсом висело на стене в ее квартире.
Ларк благодарила меня за спасение Эмбер.
А Эмбер благодарила Ларк.
Эта тройка с плюсом спасла ей жизнь. Эта тройка с плюсом дала ей будущее. И ее братьям тоже.
За годы, прошедшие после судебного процесса, мы многое узнали о прошлом Эмбер. Эшли Скотт с самого начала была никудышной матерью. В то время Эмбер не понимала, что к чему. Мне нравилось думать, что Ларк показала ей, как должна вести себя настоящая мать.
Эмбер не знала, кто был ее отцом. Эшли не упоминала его имени. Но Эмбер помнила мужчину, который был отцом близнецов. По словам Эмбер, он был неудачником, и в ту минуту, когда Эшли сказала ему, что беременна, он их всех бросил.
Эшли возила своих детей из города в город, в основном по Среднему Западу. Она изо всех сил старалась сохранить работу, и каждый раз, когда ее увольняли, она собирала детей и переезжала. Каламити стал для Эшли настоящим приключением.
Несмотря на все это, Эмбер была главной воспитательницей мальчиков. Пока Эшли слонялась по округе, тратя те небольшие деньги, что у них были, в баре или на свои ногти, Эмбер оставалась дома с Эриком и Элайджей.
Пока Эшли не надоело, и она не ушла в день рождения Эмбер.
Сука.
Примерно через год после того, как она бросила их, власти арестовали Эшли в Нью-Мексико. Ее остановили за вождение в нетрезвом виде, и в сочетании с ордером на арест, она попала под стражу.
Я надеялся, что три месяца, которые она провела в окружной тюрьме за угрозу жизни своим детям, преподали ей урок, но я не особо верил в это. Эшли больше не появлялась в Каламити, и пока все оставалось по-прежнему, я изо всех сил старался не думать о ней.
— О, это мистер Эбботт? — Эмбер выпрямилась, указывая в окно, когда Уайлдер Эбботт проходил мимо.
— Придурок, — пробормотал я.
— Ронан. — Ларк бросил на меня хмурый взгляд. — Будь милым.
— Нет.
Она закатила свои прекрасные глаза и покачала головой, прежде чем сказать:
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. — Из-за Ларк я затаил обиду навечно.
Уайлдер Эбботт был придурком по отношению к Ларк, даже если это было много лет назад, и сейчас они мирно работали бок о бок. Мне было наплевать, насколько вежливым он был сейчас. Каждый раз, когда я был на школьном мероприятии, я обязательно бросал на него сердитый взгляд.
Ларк решила преподавать в старшей школе, и когда директор попросил ее остаться на постоянной основе, она согласилась. Тот первый год был самым трудным, но из-за Эмбер она ни минуты не жалела.
Эмбер была не единственной, кто был благодарен за ту тройку с плюсом.
Девочки вприпрыжку вернулись в приемную, каждая с фруктовым мороженым. На лице Гертруды была улыбка, когда она подала мне пиво взамен того, которое в данный момент пила моя жена.
Мы непринужденно беседовали, смеясь и болтая, пока люди проходили мимо окна.
Я как раз собирался предложить нам отправиться на пивоварню, когда мимо прошел мужчина лет тридцати с короткими каштановыми волосами.
Глаза Эмбер расширились. Она села прямее.
— Ты его знаешь? — спросила Ларк.
— Нет. Кто он?
Ларк покачала головой.
— Не знаю. Герти?
— Понятия не имею.
Глаза Эмбер следили за каждым его шагом. Ее щеки вспыхнули.
— Он милый.
Милый? Я еще не был готов к этому. У меня во рту появился кислый привкус. Такой же вкус возникал у меня всякий раз, когда я думал о том, что у моих девочек когда-нибудь будут парни.
— Пойди поговори с ним, — сказала Герти.
— Нет, это было бы странно. — Плечи Эмбер опустились, когда он исчез из виду.
Ад. Я пошевелился, роясь в кармане в поисках зажима для денег.
И протянул ей двадцатидолларовую купюру.
Конец