Макото прокашлялся и отложил свои очки от греха подальше.
- Jesus, for what fucking reason are you giving me the holy shit?[1] - изобразил он одного общего чернокожего знакомого. Если бы не «л», переходящее в «р», то Хьюга говорил бы на английском почти безупречно.
- А-а-а, - женщина ехидно улыбнулась и вытянула стакан в сторону своего помощника, - штаб-сержант Хигс, я тоже по нему соскучилась.
- You think you're in trouble, you whelp? Bullshit! When bullets are flying around as you settled to take a dump, and you run to your position, pants-down, shitting yourself on the run - now that's when you're in trouble! You ain't in no trouble as long as you have your pants on![2]
- Sir, yes, sir![3] - выкрикнула Мисато во всю глотку, аж слюни полетели. Давненько она так не надрывала свой голос. Двое бывалых вояк дружно засмеялись, вспоминая свои жаркие деньки.
- Спасибо, Макото, - майор еле успокаивалась и откашливалась, - спасибо за всё.
- Всегда пожалуйста, шеф, - Хьюга невозмутимо надел свои очки. - За это надо выпить.
- За штаб-сержанта Хигса, а также его умение воодушевить и замотивировать!
- За штаб-сержанта, чтоб его!
Допив остатки виски, старлей собрал со стола Кацураги все отчёты и документы, которые ему понадобятся в ближайшее время. «Отличную» дополнительную работёнку он себе надыбал, но что не сделаешь для того, чтобы вытащить из хандры своего боевого товарища.
- Три часа, майор Кацураги, - для верности повторил Хьюга в дверях, - ни минутой раньше. За эти три часа очередной Удар не случится, уж я как-нибудь справлюсь.
- Хорошо, - помахала Мисато ему рукой и взяла свой телефон. Пока он находился в беззвучном режиме, у неё скопилась куча пропущенных вызовов и сообщений. Женщина бегло их пролистала в надежде найти весточку от Синдзи, но всё тщетно. Ну и ладно, сорванец немного подождёт. Сейчас ей необходимо уведомить командующего, что комиссия с участием Синдзи переносится как минимум на завтра.
Пара манипуляций на сенсорном экране - и в динамиках доносятся длинные гудки. Пока Кацураги ждёт, она мысленно даёт себе обещание, что эти три часа, выигранные для неё Хьюгой, она проведёт с пользой. Майор обязана от руки написать письма семьям погибших, выразив соболезнования и благодарность. Конечно, Мисато предпочла бы лично сказать эти слова, как ей уже приходилось много раз делать. Не самые приятные воспоминания, ибо невыносимо смотреть на вдову, шокированную и готовую сорваться в истерику, но изо всех сил сдерживающую себя, ведь на её трясущихся руках маленький ребёнок. И всё, что ей остаётся, - тихо всхлипывать с пустыми глазами, в попытке осознания, что же произошло и что же теперь делать, ибо времени горевать о своём любимом у бедняжки совсем нет. А ты стоишь на коленях, склонив голову, понимая, что никакие слова сожаления и благодарности ей уже не помогут... Хуже только рыдающая мать, которая вцепляется в нежданного визитёра с ужасными вестями и сквозь слёзы задаёт один вопрос: «Почему мой сын?» А ответа на него нет, из-за чего продолжаешь стоять на коленях как истукан и только сильнее вдавливаешь свою голову в пол, прося прощения за то, что нерадивый офицер не смог уберечь её самое сокровенное и единственное, дававшее ей силы жить в этом свихнувшемся мире. С отцами же проще, в какой-то мере. Они всё спокойно воспринимают, тихо проговаривая: «Вот как...» Просто потому, что после осознания смерти своего сына внутри них умирает частичка души.
Мисато прикрыла глаза, вспоминая, наверное, один из темнейших своих дней. Сообщать трагическую весть семьям погибших - самая сложная задача для офицера, особенно если они были под твоим началом. Но из-за плотного графика, к сожалению или к счастью, Кацураги на этот раз придётся обойтись письмами. И поэтому они должны быть написаны от руки. Чем она обязательно займётся после того, как договорится с одной важной шишкой, которой плевать не то что на жизни других людей, а даже на собственного сына.
На другом конце провода послышался знакомый, сухой на эмоции голос.
[1] Господи, какого хуя ты мне суёшь это святое дерьмо?
[2] Ты думаешь у тебя проблемы, молокосос? Чушь собачья! Когда вокруг тебя пули засвистят пока ты срал, и побежишь на передовую со спущенными штанами роняя своё дерьмо - вот теперь у тебя проблема! А пока твои штаны на твоей заднице - у тебя нет проблем!
[3] Сэр, да сэр!
Глава 21. [Интроект I]
Глава 21. [Интроект I]
Солнце неуклонно двигалось к закату, озаряя красным переживший осаду город-крепость. Почти весь северо-восточный район Токио-3 был оцеплен Силами самообороны, полицией и службой безопасности. Свежие следы боя выглядели глубокими ранами на лице города: разрушенные дома, вырванные с корнем деревья, разбитые дороги, неразорвавшиеся снаряды. Военные и сотрудники NERV прочёсывали каждый сантиметр района, собирая разбросанные по округе клочья от «Евангелиона» и его противника. Иначе жители, когда их сюда пустят, растащат всё на сувениры.