- Что читаешь? - Синдзи попытался завязать разговор. Чтобы прервать неловкое молчание да и отвлечься от изнурительного ожидания предстоящего разбора полётов.
- Кант. «Критик дер практишон Вернофт», - она показала форзац книги, но ему это ничего не дало.
- Это же вроде немецкий? - удивился Синдзи.
Рей слегка кивнула и вернулась к чтению. Юноша же к своему стыду даже английский знал с горем пополам. Что уж говорить про древнюю психологию. Или Кант был философом? Откровенно говоря, Синдзи не помнил и тем более не мог поддержать разговор. Поэтому постарался сменить тему:
- Знаешь, тут тобой интересовались, - юноша закинул первый пришедший на ум пробный шар. Не спрашивать же, умеет ли она проникать в чужие сны. Посчитает ещё кретином.
Но его собеседница никак не отреагировала, и Синдзи попытался развить словесное наступление:
- Нагиса, как я понимаю, всё ещё не оставляет попыток. Мне он показался хорошим парнем.
Рей резко закрыла книгу и уставилась куда-то в пустоту.
- Он тебя раздражает?
- Не то чтобы, - её уверенный, но скупой ответ прозвучал неоднозначно.
- Тогда почему бы с ним не пообщаться?
- Нет необходимости в более тесных отношениях.
- Он вроде пока хочет просто подружиться.
- Это ни к чему.
- Почему? Ты не хочешь заводить друзей?
- В этом нет надобности.
Синдзи насупился от таких чётких и безапелляционных ответов.
- До встречи с тобой я думал, что это я отстранённый, - буркнул он.
Рей пристально вгляделась в лицо собеседника, её беспристрастные красные глазки жадно его разглядывали. Будто в нём она ищет ответ, который задала сама себе в глубинах своего сознания. Юноше стало неловко, но и отворачиваться он не собирался. В какой-то момент он осознал, что их лица слишком близки друг к другу, и сглотнул слюну.
- А что по этому поводу думают твои родители? - выдавил из себя Синдзи, обведя всё помещение руками. - Они наверняка волнуются.
- У меня нет родителей, - буднично ответила девушка и уставилась в кружку с чаем.
- Прости, я не хотел, - замялся юноша.
- За что ты извиняешься?
- Я прекрасно знаю, что значит быть без родителей.
- У тебя есть отец.
«Спокойней, Синдзи, спокойней». Юноша почувствовал, как у него внутри всё закипает от простого упоминания одной сволочи. Синдзи понимал - девушка не специально, не для того, чтобы задеть или что-то в этом духе. Просто Рей сама по себе такая: говорит прямо, чётко и без задних мыслей.
«Такая, какая есть».
- Отец, который после смерти жены бросил четырёхлетнего сына и ни разу не поинтересовался, как у него дела? - юноша изо всех сил постарался подавить поднимающуюся изнутри злобу и ответить как можно спокойнее.
- У тебя есть это, - Рей невозмутимо сделала глоток чая.
- Есть что? - Палец Синдзи начал подёргиваться и отстукивать по столу.
- Воспоминания, - коротко ответила она.
- Не самые приятные, знаешь ли. Иногда хочется, чтобы их и не было.
- Но они есть, - Аянами заглянула в свою полупустую кружку, о чём-то размышляя.
- Как будто у тебя их совсем нет, - Синдзи аккуратно подбирал слова.
Девушка, до сих пор казавшаяся бодрой, вдруг слегка дёрнулась и словно отключилась, на секунду провалившись в забытьё. После чего взгляд Рей застыл на некоторое время. А потом, словно по щелчку, её глаза забегали из стороны в сторону, а лицо еле уловимо изменилось.
- Самые ранние мои воспоминания, - её привычный тихий и сухой на эмоции голосок внезапно стал чуть звонче и живее, - это как меня женщина увозила откуда-то от кого-то.
- Спасала?
Синдзи удивился внезапной многословности красноглазой: «Что это с ней?»
- Не помню. Но она меня постоянно заверяла, что теперь всё будет хорошо. И я поверила.
Девушка замолчала. Её лицо по-прежнему не выражало ни единой эмоции, кроме привычной усталости, но взгляд сильно преобразился - будто она готова вот-вот разреветься.
- И что случилось?
- Потом - автокатастрофа...
- Ого, - протянул он, - и это всё, что ты помнишь?
- ...Автомобиль сложило, ревел гудок, нас придавило, вокруг огонь, я умирала, а женщина кому-то кричала: «Я ещё и мать!», - процитировала она незнакомку. Затем повторила чуть не по слогам, распробовав каждый звук на зубок: - «Я ещё и мать»...
Она выделила слово «мать» как нечто сокровенное и важное. И Синдзи всецело её понимает. Ему тоже так не хватает мамы.
- Затем громыхнуло, - оживилась Рей, - а за грохотом последовала тьма.
Юноша потерял дар речи. Не только от осознания того, что Аянами пережила, но и от нахлынувшей на неё щедрой многословности.
Рей резко тряхнула головой, заталкивая страшные воспоминания туда, откуда их достала. На её лице слегка, еле заметно, но всё же отразилась эмоция - удивление. Складывалось впечатление, что уверенная в себе девушка растерялась на миг.