В городе тем временем разрастался превращающий всё в пепел и поднимающийся в небеса огненный шар, перед которым расступались тёмные облака. Он поднимался ровно за головой явившегося многорукого монстра. Ударная волна неумолимо неслась в сторону холма, разрушая до основания все дома.
А сам Синдзи упал на колени, корчась от выжигавшей боли, но отвести взгляда от «Рей», или того, чем она стала, он никак не мог. Ему оставалось только внимать её словам:
-...в̸е͜л͘икий̨ р̶̵а̶͞з̧̛͠р̵͏у̛ш̨и̨̕те͝͠ль̕҉ м͏̷͜͝͠и̨̢͟р̸͢о͢͡в̸̸̡.
В последний момент Синдзи увидел только, как одновременно его достигает разрушительнейшая ударная волна и на шею стремительно, со свистом обрушивается копьё.
Его пронзает тьма.
Глава 33. Вечер перед долгими днями
Глава 33. Вечер перед долгими днями
Синдзи резко вскочил, схватившись за шею, и тут же головой ударился о крышу машины. В салоне играла какая-то заводная песня.
- О, проснулся, соня? - Мисато усмехнулась. - Ты так сладко спал, просто милашка.
Он не стал отвечать на колкость и просто потёр ссадину на макушке.
- Кошмар?
- Да так... - не стал уточнять Синдзи, выправляя своё дыхание. - Где мы?
- Почти приехали, - меланхолично ответила Рицко.
«Всего лишь сон», - вздохнул Синдзи и протёр глаза. Его уже начинало беспокоить, что в последнее время кошмары стали сниться слишком уж часто. И он бы не удивился, что это последствия регулярного контакта с «Евой». Однако Икари не был пока уверен, говорить о своих снах Акаги и Карихаре или пока воздержаться. А то эти двое, рассуждал Синдзи, пока вся троица поднималась домой, наперегонки устроят ему настоящее вскрытие мозга, чтобы докопаться до причин этих самых сновидений. С другой стороны, он зарубил себе на носу: если кошмары начнут беспокоить слишком часто, то следует обязательно обратиться к докторам прежде, чем всё станет плохо.
Когда они оказались дома, Мисато сразу рванула на кухню. За японским столиком в гостиной на бинбэг филигранно приземлилась Рицко, рядом с ней на дзабутоне[1] расположился Синдзи.
Им открывался прекрасный вид на носящуюся туда-сюда хозяйку. Судя по всему, ожидать от неё какого-то полноценного блюда не стоило: в качестве ингредиентов шли одни полуфабрикаты, а в основе - так и вовсе лапша быстрого приготовления.
- Ты ещё ни разу не пробовал фирменное блюдо Мисато? - спросила Рицко.
- Нет, не довелось.
- О, мир полон чудесных открытий, - таинственно проговорила она, жестом подзывая к себе Пен-Пена. - Чур, я первая в уборную.
Синдзи непроизвольно захихикал и расслабился. Он очень боялся, что с суровой учёной ему не о чем будет поговорить и в отсутствие Мисато они просто будут молчать. Но Рицко оказалась хоть и строгой, но вполне общительной женщиной.
- Иди сюда, наглая птица, - посадила она уаркающего пингвина к себе на колени. - Ну, рассказывай, как жизнь молодая? Хорошо кормят?
- Уарк! - довольно ответил Пен-Пен, кивая в сторону Синдзи. А тот потихоньку недоумевал от такого диалога.
- Не обижают?
- Ур-р, - помотал он головой.
- Как тебе новый сосед по квартире?
- Уарк-уарк! - пингвин перебежал на колени Синдзи и сразу же начал ласкаться.
- Прекрати, щекотно! - рассмеялся Синдзи.
- Запиши в копилку своих достижений, Икари-кун, - ты ему сразу же понравился.
Он посмотрел с изумлением на Акаги:
- А разве он не со всеми такой?
- О, ты не видел, какая была война между Мисато и Пен-Пеном. Настоящая Иводзима.
- Уа-арк! - пингвин принял боевую стойку, подтверждая сказанное женщиной.
- Неужели? - Синдзи всё ещё не верил. - И кто же победил?
Пен-Пен тут же выпятил грудь и похлопал по ней крылом.
- Ты, мой пернатый друг, как и Курибаяси, потерпел меньше поражений в битвах, - щёлкнула Акаги его по клюву. В ответ он её нежно куснул, отчего учёная тихо ойкнула, - но в итоге всё равно проиграл Смиту.
- Это как? - удивился юноша.
- У тебя и вправду есть пробелы в истории, Икари-кун.
- Я не совсем уловил, при чём тут реальная битва Тихоокеанской войны полувековой давности.
- Ну, Пен-Пен же смирился и стал жить с Мисато, так?
- Так.
- А значит, согласился есть то же, что и она. Но раньше он был ох какой привереда.
Тут же прозвучал грустный «уарк», после чего пингвин ещё сильнее прижался к юноше.
«Железная логика», - подумал Синдзи и нервно усмехнулся.
- А вот и я! Проголодались? - явилась хозяйка с подносом, на котором расположились четыре глубокие тарелки с массой, похожей на лапшу с карри, различные закуски, а также три банки: одна - с колой, две - с пивом.