— Избавь меня от гнева поцелуем, — сказала я, уже чувствуя, как живот напрягся, а сердце подпрыгнуло.
Этот темный взгляд не исчез, когда он приблизился ко мне. Борден поцеловал, и его губы двигались напротив моих с обманчивой мягкостью. Я намеренно держала губы сжатыми, опасаясь его языка, потому что этот язык практически разрушал меня. Мне нужно было сосредоточиться…
Его язык облизал мою нижнюю губу, и я повисла на нем, тотчас же открыв рот. Я впустила его, теряясь в этом вкусе. Он чертовски хорошо целовался — тут я была бессильна. Нельзя винить меня за это. Я обернула вокруг его шеи руку и углубила поцелуй, чувствуя жар его тела, достигающий пальчиков моих ног. Его язык бесцеремонно проник мне в рот, лаская и наполняя своим вкусом. Движения его языка вызывали возбуждающее покалывание внизу живота и между ног. Я жаждала большего, чем просто поцелуй. Я больше не злилась. И я больше не что иное, как трепещущий комок желания, которое только он мог удовлетворить. Я скользнула ладонями по его спине к бедрам, пытаясь притянуть его к себе. Наверное, он мог замучить меня до оргазма, не прибегая к помощи члена.
Внезапно он отстранился. Его грудь быстро вздымалась и опадала.
— Задери юбку, — задыхаясь, тихо сказал он. Не медля, я схватилась за подол юбки и задрала ее на бедра, открывая его взору тонкие белые трусики. — Раздвинь ноги.
Я сделала это для него, не отводя взгляда от его лица. Мне было все равно, как я выгляжу. Раскрасневшаяся, возбужденная, все во мне было готово отдаваться его приказам, потому что эти гребаные приказы сейчас были нужны мне, как следующий вдох. Я не знала, что он собирался сделать, и, затаив дыхание, ждала, чтобы он расстегнул брюки и трахнул меня. Вместо этого он опустился на свой стул и уставился мне между ног.
От вида его языка, облизнувшего нижнюю губу, мое сердцебиение ускорилось. Тянулись секунды длиной в вечность, но он не прикасался ко мне.
— Борден, — прошептала я, сгорая от желания.
Он взглянул на меня.
— Да, куколка?
— Сделай что-нибудь.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Ты говорила, чтобы я не трахал тебя. Так что мы в замешательстве, не так ли?
Я не ответила, а мои щеки запылали, когда взгляд его штормовых глаз вернулся на прежнее место. Мои губы приоткрылись, чтобы сказать ему похоронить все сказанное мной ранее и просто трахнуть меня, но ведь потом он будет смотреть с этим раздражающим, самодовольным видом и говорить: «детка, ты всегда рассыпаешься подо мной», а я не хотела рассыпаться к чертям снова. Это было сражение гордости со слабостью. Черт возьми, на этот раз мне нужна была победа.
— Борден, — снова прошептала я, облизывая губы умышленно медленным движением.
— Эмма, — он вернул взгляд к моим губам, — скажи слово, и я трахну тебя.
Я прищурилась, и он улыбнулся, но в действительности это была лишь половина его настоящей улыбки. Его больше занимало то, что мои ноги были все еще разведены, и он хотел этого очень сильно. На самом деле я думала, что он сведет их вместе, и, чтобы позлить его, схватила кружевные трусики и сдернула с себя, приподняв на секунду задницу над столом, чтобы спустить их вниз по ногам.
Борден медленно выдохнул, его лицо исказилось, словно я причинила ему физическую боль.
— Ты маленькая шлюха, — почти простонал он.
— Твоя шлюха, — самодовольно ответила я, бросая ему свои трусики. Они приземлились на его груди, мужчина взял их в руку и скомкал. — Чертова развратная сучка, ты дразнишь меня.
— Я просто раскладываю себя перед тобой. Демонстрирую тебе твой товар.
Он хрипло рассмеялся.
— Думаешь, у тебя получится выиграть, не так ли? У меня больше силы воли, чем у тебя, куколка. До твоего появления я долгое время обходился без секса и научился справляться с синими яйцами.
— Но тебе приходилось справляться с синими яйцами, находясь рядом со мной?
Борден замолчал, обдумывая мой вопрос.
— Нет, — медленно признал он с чуть заметной улыбкой, — не приходилось. Думаю, поначалу я мысленно трахал тебя, тысячи раз сжимая рукой свой член. И теперь, когда узнал вкус этой маленькой киски, стал практически чертовым подкаблучником.
— Так положи конец страданиям.
Он сжал челюсти.
— Сначала попроси.
Черт, он невозможен.
— Нет, — проскрипела я.
Он медленно выдохнул, раздраженно проведя рукой по своим густым волосам. Я увидела что-то, промелькнувшее в выражении его лица, похожее на готовность капитулировать, и подумала, что он сдастся прямо здесь и сейчас… Пока рядом со мной не начал звонить телефон. Черт возьми. Наши взгляды снова сцепились — его хищная потребность во мне и очевидная похоть заполняли его глаза. К моему удивлению, он потянулся к телефону, и я, находясь в нерешительности, решила сдвинуть ноги. Он метнул взгляд в мою сторону и рявкнул: