— Что за херня, почему вы так долго? — медленно спросил он хриплым ослабшим голосом.
Я услышала смех за спиной, но мне было не смешно. Рыдая, я опустилась перед ним на колени. Обвила руки вокруг его шеи, не заботясь о крови, пачкающей мою одежду. Он отшвырнул нож и обхватил меня рукой, крепко прижимая к груди.
— Я так испугалась, — всхлипнула я, прижимая его к себе. Он захрипел от боли, и я отстранилась. — Ты ранен.
Он притянул меня обратно в свои объятия и пробормотал:
— Нет, я в порядке. Просто несколько царапин. Держи меня крепче, куколка. Не отпускай меня.
Я целовала его везде. Вверх по его шее, вдоль подбородка, к этим сладким губам. Они были испачканы, но мне было плевать. Он выглядел ужасно, но мне было все равно. Он был жив. Он был в порядке, и больше ничего не имело значения.
— Ты станешь моей женой, — прошептал он мне на ухо, когда я отстранилась, чтобы взглянуть на него.
Взяв его за руку, я собралась улыбнуться, когда мое внимание привлекло это. Мое тело застыло, и я с ужасом уставилась на дырку в центре его покрытой кровью ладони. Она выглядела рваной и воспаленной.
— Что они сделали с тобой? — в истерике спросила я.
Он стиснул зубы, борясь с болью, и сказал:
— Они просверлили мне дыры в руках.
У меня отвисла челюсть.
— Ты гребаный отморозок! — выкрикнул Гектор.
За нашими спинами раздался коллективный смех. Типичные отмороженные байкеры, и, судя по ухмылке на его лице… типичный отмороженный Борден.
Мы укутали его в толстое одеяло и повезли в больницу.
— Если ты не перестанешь так смотреть на меня, я тебя трахну, — сказал он мне, лежа дома на нашей кровати. Его привели в порядок, и это оказалось непростой задачей. Очень сложно объяснить врачу, что большая часть крови, покрывавшей тело Бордена, принадлежала вовсе не ему. Но, как всегда повторял Борден, молчание любого человека можно купить, располагая нужным количеством долларов.
— Ты едва шевелишься, — ответила я, присаживаясь на край кровати. — Тебе нужно отдохнуть. Завтра придет медсестра, чтобы сменить повязки на твоих руках.
— Я сам могу их сменить.
Я закатила глаза.
— Знаешь, врачам здорово досталось за то, что ты ушел из больницы, и достанется еще больше, если ты будешь отказываться от лечения…
— Мои руки в порядке. Я не умираю. Мне нет нужды лежать на гребаной больничной койке, когда я могу находиться в собственной постели, трахая тебя.
Я не смогла сдержать улыбку.
— Я должна была догадаться, что ты из тех людей.
— Каких людей?
— Тех, которые упорно избегают больниц, чтобы получить помощь.
— Я не хочу быть вдали от тебя, — серьезно ответил Борден.
Я забралась к нему в постель, и он обнял меня. Глаза до сих пор болели — я столько проплакала. Даже узнав, что с ним все в порядке, не могла остановить поток слез.
— Я думал, ты умерла, — прошептал он. — Он показал мне твою фотографию в том ящике… и я подумал, что ты умерла.
Я только покачала головой, сглатывая ком в горле.
— Хоук спас меня.
Я уже рассказывала все это ему, но, видимо, он захотел снова это услышать.
— Значит, я обязан ему жизнью, — ответил он.
— Ты имеешь в виду, я?
— Эмма, моя жизнь — это ты.
Мое сердце забилось сильнее, и слеза скатилась по щеке, когда я тихо заметила:
— Грэм погиб.
— Да.
— Это моя вина, не так ли? Если бы я только могла представить, чем обернется для тебя этот звонок Блайт, то никогда не поехала бы выручать ее…
— Эмма, ты думала эмоциями. Ты пыталась помочь. Смерть Грэма — не твоя вина, а Маллигана. Он единственный стоял за всем этим. Не ты. Если мы будем винить себя за все плохое, что случается с нами, то никогда не сможем двигаться вперед по жизни.
Я просто кивнула. Понадобится какое-то время, чтобы поверить в это.
Я осталась лежать рядом с его перевязанным телом. Врачи сказали, что у него сломаны ребра, но в остальном он просто один большой сплошной ушиб. Он действительно чертов танк.
— А теперь можно я тебя трахну? — через некоторое время спросил он.
Я улыбнулась.
— Повторяю, Борден, ты не можешь двигаться.
— Повторяю, Эмма, ты недооцениваешь мои способности.
Я покачала головой.
— Ты же знаешь, я не поддамся.
Приподняв пальцами подбородок, он поцеловал меня.
— Знаю.
Глава 24
Борден