В самом начале 1500 года в Вечном городе царит необычайное оживление. Накануне Рождества прошлого года папа Александр открыл в соборе Святого Петра врата юбилейного года, через которые будут проходить многочисленные паломники, чтобы получить полное отпущение грехов в Святой Год. Между замком Сант-Анджело и Ватиканом была проложена новая улица для удобства паломников — виа-Алессандрина, сейчас ее называют Borgo Nuovo, Новый Борго. Буркард насчитывает 200 000 человек (огромная для того времени цифра), пришедших в течение года преклонить колени перед лоджией Святого Петра, чтобы получить папское благословение urbi et orbi, городу и миру.
Несмотря на эпидемию чумы в Риме, опасные дороги, неудобства и небезопасность города Борджиа верующих с каждым днем становится все больше и больше. Вассалы папского государства с презрением относятся к недавним угрозам Святого престола: так, Елизавета де Гонзага, герцогиня Урбинская, приезжает инкогнито. Прибывают государи. Папа оказывает пышный прием посольству короля Наварры — Жана д’Альбре, шурина де Валентинуа. Многие паломники прибыли из дальних стран: Фландрии, Венгрии, Португалии. Герцог де Саган в свой 91 год пришел из Силезии. Знаменитый Коперник, находившийся в качестве «польского студента» в Болонском университете, появляется как раз вовремя, чтобы в Сапиенца — папском университете — сменить преподавателя астрономии: ему 27 лет и кроме молитв он все время посвящает наблюдениям за небом, где 6 ноября 1500 года происходит затмение луны, которое он тщательно описывает. Но в Риме не стоит быть рассеянным: город полон воров и бандитов. 27 марта 1500 года восемнадцать из них повешены на мосту Сант-Анджело, но виселицы были так плохо установлены, что они обрушились и пришлось перенести казнь на следующий день. Позже на стене замка Сант-Анджело повесят врача из больницы Латерана: он убивал ланцетом больных богатых паломников, на которых ему указывал исповедник больницы, и присваивал их имущество. В связи с тем, что ездить по дорогам было опасно, булла от 25 февраля 1500 года возлагала ответственность за преступление на того сеньора, в чьих владениях оно было совершено. Французский посланник Рене д’Агримон был ограблен бандой корсиканцев между Витербо и Монтефьясконе: после этого Александр VI выгнал с папских земель всех корсиканцев.
Несмотря на риски и опасность, приток паломников во всех соборах невероятно велик. Папе приходится отпускать грехи тем, кто не смог войти в храмы и молится на ступенях. Как непрекращающееся зрелище — светское и поучительное одновременно — сменяют друг друга процессии и литургические церемонии. Так, 1 января 1500 года перед папой, сидящим на верхнем этаже замка Сант-Анджело, проезжают на лошади Лукреция и ее муж Альфонс Арагонский, а за ними — блестящая свита дам и сеньоров, среди которых можно увидеть Орсо Орсини — мужа прекрасной Джулии Фарнезе. Кортеж защищает папская гвардия под командованием Родриго де Борджиа Лансоль, внучатого племянника папы. Вся процессия направляется в Сан-Джованни-ин-Латерано получить отпущение всех грехов от самого папы.
Развлечения, отметившие возвращение в Рим Чезаре Борджиа, полностью затмевают праздники по случаю начала юбилейного года. В среду 26 февраля кардиналы, послы, секретари курии и офицеры города идут к Воротам Народа встречать герцога де Валентинуа. Впереди него едут 100 вьючных животных, покрытых черными накидками, за ними — еще 50 мулов. На нем — его обычный черный бархатный камзол, украшенный лентой ордена Святого Михаила: так он напоминает тем, кто его видел кардиналом, что отныне перед ними — французский принц, Монсеньор Чезаре Борджиа Французский, герцог де Валентинуа, родственник, друг и протеже Всехристианнейшего Короля. Впереди скачут его брат Джофре де Сквиллаче и его шурин Альфонс Арагонский, герцог Бисельи. Из лоджии Святого Петра папа с пятью кардиналами наблюдает движение кортежа по виа Алессандрина. Когда всадники въезжают в ворота дворца, он переходит в зал Попугая, где садится на свой трон для придания встрече еще большей торжественности. Герцог де Валентинуа бросается на колени перед своим отцом. Он целует обе его ступни, а затем его правую руку. Александр его поднимает, обнимает и нежно целует в губы. Оба что-то говорят по-испански, а Буркард, к великой досаде, слышит, но не понимает.