Однако Аллора не росла в таких условиях, ее ночи были наполнены тишиной и, возможно, романтическими грезами о том, как мужчина и женщина могут быть вместе. О чем давным-давно мечтал и он, до того, как одна женщина-брэд решила, что он достаточно взрослый, чтобы с ней переспать. Кормак тряхнул головой, не желая вспоминать, как ужасно это было. Ее мозолистые руки на его теле, ее жалобы, когда он оступался или тормозил. И ее приступы ярости, когда его эрекция давала осечку прежде, чем женщина могла достигнуть кульминации. «Что с тобой не так?», крикнула она ему, кипя от злости, и умчалась прочь.
Несколько часов спустя каждый в казармах знал, на что именно не способен Кормак. Не существовало ни единого места, где можно было бы спрятаться от насмешек, ехидных комментариев и понимающих взглядов. Вскоре после этого, ее уничтожили. Решив покончить со слухами, Кормак выбрал другую женщину-брэд примерно его возраста и трахнул ее. И сразу же, не надевая штанов, другую, и еще двоих после этого, движимый унижением и необходимостью похоронить все эти слухи навсегда. Что ему прекрасно удалось сделать, утвердив репутацию похотливого самца. Но какой ценой?
— Очень вкусно, — голос Аллоры вывел его из унылого состояния. — Не хочешь присоединиться?
Она собиралась разделить свою еду с брэдом?
Удивление и зависть сражались в нем. Кормак поразился ее великодушию, но в то же время хотел быть тем, кто разделит с ней хлеб. Предложение иметь с ней одну тарелку еды на двоих являлось чем-то иным, нежели стремление бросить ему пакет с питанием. Его желудок заурчал. Кормак достал одну из упаковок, что дала ему Лара, и высосал из нее содержимое, прежде, чем служанка услышала бы его и сунула сюда свой нос.
— Спасибо. Не желаете поговорить о…?
— Нет, — резкость в голосе Аллоры напугала его. — Мне нужно время, все это осмыслить. Никому не рассказывай, о чем я тебя просила.
— Конечно, не скажу, Аллора. Вот увидите, все, что ни делается — все к лучшему.
— Ты останешься со мной, если я буду вынуждена связать с ним свою жизнь?
Сердце Кормака пропустило удар, точно так же, как это было, когда он подслушал ее слова о том, что она хочет сбежать. Что хуже: представлять ее, сражающуюся за свою жизнь в попытке пересечь выжженную землю под безжалостно палящим солнцем, или заключенную в объятия другого мужчины?
«Для тебя это не имеет значения, твоя жизнь скоро закончится», — он кивнул, смирившись со своей судьбой. В таком случае, Аллора должна была остаться в безопасности, защищенная, и рядом с Мел, которой она могла бы доверять.
У него же не будет ничего, кроме этой единственной ночи, и Кормак не о чем больше не сможет спросить свою госпожу. Она все еще хранила его секреты и наслаждалась его прикосновениями. Кормак подарит ей такую волшебную ночь, что каждый раз, думая о сексе, она будет вспоминать его. Он заклеймит ее. Пожалуй, это лучшее, что может оставить после себя брэд.
— Я хочу вернуться в ванну и уединиться на ночь, — Аллора фальшиво зевнула. — Не беспокой меня до утра.
Кормак представил, как Мел делала реверанс, и вздохнул с облегчением, когда она ушла.
Из комнаты не доносилось ни единого звука. Аллора ждала, когда он выйдет или передумала насчет него? Пакет с питанием в его желудке свернулся в маслянистый комок.
«Неужели, я подобрался так близко, только для того, чтобы она меня отвергла?» — Кормак сжал кулаки и решил, что должен снова завоевать ее. Шагнув к занавеске, он отодвинул в сторону тяжелую ткань и встретился с испуганным взглядом Аллоры. Она держала в руках поднос, на котором все еще дымилась горячая еда.
— Я… Я подумала, что ты, должно быть, голоден.
У него отвисла челюсть.
«Она хочет поделиться со мной пищей?» — конечно, она предлагала то же самое Мел, но забота Аллоры все же тронула его.
— Зверски голоден, спасибо.
Она проводила его к столу и жестом предложила присесть. Кормак посмотрел на открытый вход в ее покои.
— Если кто-нибудь будет проходить мимо, то увидит меня.
— Никто не пройдет, — Аллора пожала плечами, — я единственный обитатель в этом тупике туннеля. Садись, ешь.
Хоть это и звучало похожим на команду собаке, Кормак все равно послушался. Настоящий свежий хлеб, приправленный какими-то травами, и толстый кусок мяса так и манили к себе. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не наброситься на еду и не засунуть все это сразу в рот. Вместо этого Кормак взял вилку, которую Аллора положила рядом с блюдом, и при помощи нее отделил немного мяса от кости. Поднесся кусочек к губам, он несколько раз вдохнул его аромат, от чего рот наполнился слюной. Больше не в силах терпеть, он обхватил губами вилку. Его вкусовые рецепторы взорвались от удовольствия, и Кормак громко застонал.