Брэдам было запрещено создавать машины, а борны слишком боялись их негативного влияния.
Кормак широко распахнул глаза, когда его озарило понимание, что именно на них надвигалось.
Земля стала бугриться, поднявшись под углом сорок пять градусов, больше куски скалы были вытеснены чем-то более крупным и тяжелым. Запертый, словно в ловушке, внутри ударопрочной трубы, Кормак мог только наблюдать, как из образовавшейся дыры появился наконечник буровой установки для подземных работ, а ее спиралевидный нос, громко жужжа, вращался быстрее, чем острое зрение брэда могло уловить.
В панике топча друг друга, борны кинулись к выходу. Гробовщик бросил тело Лары и оттолкнул с дороги кухонную надзирательницу, из-за чего та оказалась прямо на пути у огромного сверла. Крик женщины оборвался, когда металлический нос бура проткнул ее грудь, приподнимая и раскручивая, как пропеллер.
Аллора перевернулась на живот, прижав руку к стеклянной трубе, ее губы задвигались, но шум от создавшегося вокруг хаоса, был слишком сильным, чтобы Кормак мог расслышать слова.
«Еще больше лжи, больше игр».
В груди болело, и он заставил себя отвести от нее взгляд.
С протяжным свистом двигатель заглох, с шипением открылся металлический люк. Скрипя кожаными перчатками, из кабины вылез киборг и уставился на мертвую женщину, пронзенную его землеройной машиной.
— Это последний раз, когда ты водишь, Ротгард.
— Простите, сэр, я еще не во всем разобрался.
Ротгард также вылез из люка и взглянул на мертвую женщину.
— Приказы, командир Так?
Своими механическими глазами командир покосился на тело, Кормак никогда не встречал такого ледяного взгляда.
— Убери это дерьмо, прежде чем из-за него начнется коррозия металла.
— Да, сэр, — отсалютовал Ротгард и спрыгнул, перекувыркнувшись и приземлившись с изяществом кошки. Ударившись подошвами ботинок о землю и выбив град мелких камней, он ловко взобрался на груду из осколков горных пород и ухватил труп за лодыжку. Один рывок, и тело пролетело через весь зал, оставив вмятину в противоположной стене.
Командир Так тоже спланировал вниз, перекатившись через бок, словно сползал с кровати, а не падал с двадцатифутовой высоты. Из того, что видел Кормак, он сделал вывод: этот киборг был больше машиной, чем человеком, с искусственной рукой, двумя ногами, глазами и одним ухом. И это лишь то, что явно бросалось в глаза. Выражение его лица было невозможно прочитать. Внимательно всматриваясь в прибор, встроенный в его механическую руку, Так кружил около вакуумной трубы, в которой сидел Кормак. Он остановился прямо напротив Аллоры, в нескольких дюймах от нее.
— Ты, как твое имя?
Она сжала челюсти, несомненно, вспоминая то, чему ее когда-то учили. Киборги преуспели в выуживании информации, и единственное оружие людей против их превосходящей силы и передовых технологий заключалось в том, чтобы задержать поток полезных данных, пока не сможешь сбежать.
И как это типично было для киборгов, командир Так не проявлял абсолютно никаких чувств, и, как бульдозер, продолжал беспощадно наступать.
— Согласно показателям моего прибора, ты именно та, кого мы ищем. Твое имя Аллора и тебе двадцать девять лет?
В животе у Кормака все похолодело.
— Чего ты хочешь от нее?
Оболочка глаз киборга делала их совершенно белыми, ни радужки, ни зрачка, но Кормак был уверен, что командир Так видел значительно лучше него, определяя пульс, дыхание, потоотделение одним лишь взглядом. Ходячий детектор лжи, который одновременно мог выступить в роли судьи, присяжных и палача за один удар сердца.
— У нее есть то, что мы ищем, — в отличие от людей механические отродья не скрывали правду, если полагали, что обмен информацией будет способствовать достижению их цели. — Кассандрой было предсказано, что мы должны принять ее, как одну из нас, сделав таким образом решающий шаг к прекращению войны между тремя расами.
У Кормака отвалилась челюсть. Он никогда в жизни, даже через миллион лет, не подумал бы, что киборги будут верить в пророчества Кассандры. И что Аллора была частью этого? Чем таким она обладала, что могло объединить брэдов, борнов и киборгов?
Дневник.
Должно быть он. И киборги будут пытать ее, пока она не расскажет им, где он находился. Кормак сжал руки в кулаки, разрываясь между ненавистью к Аллоре и потребностью защитить ее от этой угрозы. Если бы только он мог выбраться из этой камеры, он дрался бы с киборгами. Брэды в первую очередь были созданы для борьбы с ними, и ни один Верховный лорд не захотел бы лишить их этой способности. Он поднял руки и стал с силой колотить по толстому стеклу своей тюрьмы.