В тот момент, увидев ее раздраженное выражение лица и размышляя о собственной смерти, Кормак вдруг осознал, что гордость не одна из его сильных сторон.
— Прошу вас, Госпожа Управляющая. Я сделаю все, что угодно. Я не готов закончить свой жизненный путь.
Она вздохнула так, как будто вся тяжесть мира лежала на ее плечах.
— Ты знаешь закон, Кормак. Любой брэд, замеченный с книгой, должен быть немедленно уничтожен. Я могу не соглашаться с этим, но как у служащей колонии, у меня может быть только одна единственная цель — делать все для достижения ее высшего блага.
Он лихорадочно придумывал, на что мог бы выменять свою жизнь.
— Разве, мы не можем… притвориться, что ничего не произошло? Больше никто не узнает.
— Я буду знать, — мускул дрогнул на ее лице.
Подползая к ней на коленях, Кормак сглотнул прежде, чем предложить:
— Я могу стать тем, кто доставить вам удовольствие.
Она молчала. Он осмелился взглянуть на нее. Необычные глаза Аллоры ничего не выражали, было сложно понять, о чем она думала или что чувствовала… Если она вообще чувствовала хоть что-нибудь.
Приняв ее молчание за хороший знак, Кормак слегка подался вперед и обхватил одной рукой икру ее ноги, обтянутой кожаным сапогом.
— Вы когда-нибудь представляли себе, что это такое, когда вас ублажает брэд? Обещаю, что во всем свете не существует мужчины, который будет трудиться столь же усердно, удовлетворяя вас.
— И часто ты так делаешь, Кормак? Предлагаешь свои сексуальные услуги надзирателям в обмен на то, чтобы они превратились в слепых? — тон ее голоса был холоднее, чем температура воздуха снаружи защитного экрана, окружавшего сарай.
Он глубоко вдохнул, своим сверхчувствительным обонянием вбирая в себя аромат свежего сена и возбужденной женщины. О, да, Аллора определенно желала того, что он ей предлагал, и он, ох, как хотел ей это дать. Еще не все было потеряно. Кормак видел ее смущение, когда она выдохнула:
— Я не мужик с неуправляемым членом, чтобы соблазниться таким предложением.
— Для меня это будет впервые, — его пальцы нырнули под верх сапога, где выглядывал тонкий материал ее чулок, и, немного поднявшись, начали смело поглаживать нежный внутренний сгиб ее колена. Кормаку нечего было терять, но перед ним было все, что он хотел бы получить. — Можете ли вы себе представить те невероятные ощущения, которые испытаете, когда вас будет трахать языком мужчина, отчаянно желающий удовлетворить вас?
Его предложение взволновало Аллору, Кормак почувствовал, как по ее телу пробежала мелкая дрожь. Он никогда не предлагал ничего подобного ни одному из борнов, но его госпожа… Он уже мог почувствовать ее вкус на своих губах, представить шелковистость ее влажной плоти, слышать ее вздохи и стоны, когда будет возводить ее на вершины блаженства снова и снова.
— Продемонстрируй мне, — приказала она. Он поднял голову, изучая ее броню. Она прятала свои красивые пышные формы, и у Кормака чесались руки раздеть Аллору и увидеть ее во всей красе. Его лицо находилось прямо напротив ее самого сокровенного места между ног, и Кормак глубоко вдохнул, наслаждаясь женским ароматом.
«Если меня осудят, то, черт возьми, я предоставлю для этого хороший повод».
Брэды носили лишь тонкую, едва прикрывающую их кожу одежду из специального согревающего материала, а не такое тяжелое снаряжение. Кормаку понадобилась минута, чтобы найти на нем застежки. Аллора вздрогнула в его руках.
Неподалеку мягко заржала лошадь.
— Я этого не хочу, — запротестовала Аллора, но ее тело рассказывало совершенно иную историю. Замки поддались, и ее облачение с грохотом упало на землю. Под ним на ней был лишь тонкий, почти прозрачный слой одежды, который вряд ли можно было назвать теплым.
Броня скрывала красивые плавные изгибы тела, гладкие округлые бедра и нежную упругую грудь. Аллора все еще была в сапогах и перчатках, но Кормак не трогал их, боясь, что она остановит его, если он попытается их снять. А он жаждал вкусить ее, даже больше, чем сделать следующий вздох.
— Ты хочешь, — он осмелился ей возразить, движимый первобытным инстинктом, прижался к ее бугорку, медленно потеревшись об него, чтобы не спугнуть Аллору, как если бы она была дикой необъезженной кобылицей.
Интересно, а ее волоски в интимной зоне такого же цвета, как и огненные локоны на голове, или темнее? Они скрывали тайну ее лона, которую ему так хотелось разгадать. Медленно Кормак стал приподнимать юбку, сминая в руках ткань до тех пор, пока не собрал ее на талии. Рыжие! Точно такие же рыжие кудряшки!