========== Часть 1. Бухгалтер, милый мой бухгалтер… ==========
— М-м-мас-с-саракш-ш! — сквозь зубы выругалась Лена, глядя, как в очередной раз в центре монитора вращается индикатор прогресса, и повернулась к другому экрану.
И тяжко вздохнула: увиденное тут ее тоже не обрадовало. Вот уж попала так попала.
На восьмое марта коллеги устроили ей антиподарок, впрочем, им самим тоже не поздоровилось, и это была, увы, отнюдь не фигура речи. Просто во всем офисе уже третью неделю сидела одна Лена, остальных скосил какой-то непонятный вирус. А когда начальница, Мариша, на людях Марина Валентиновна, а так — старшая подруга, ближе чем сестра, начала наконец выздоравливать — сломала ногу. И теперь лежала на вытяжке, а поскольку заработала еще и сотрясение мозга, врачи строжайше запретили ей брать в руки технику сложнее телефона. И то ограничили. Так что пришлось Елене Премудрой, как шутливо иногда называли Лену, отдуваться одной за всех. Не терять же клиентов! Она еще помнила, сколько труда стоило наработать такую клиентскую базу — еще студенткой здесь начинала.
Ну да, закон есть закон, баланс есть баланс, и то, что почти вся фирма на больничных, не интересует ни налоговую, ни клиентов. Кстати, среди них тоже бушевал вирус, и порой найти концы тех или иных транзакций было практически невозможно — несмотря на то, что все в этом были искренне заинтересованы. Ну, кроме налоговой, которой все глубоко по это самое… фиолетово.
Лена не раз задумывалась, не сходить ли ей в гости к кому-нибудь из коллег и не подхватить ли тот же самый вирус. От огромного количества неурядиц и непоняток ей неоднократно хотелось побиться головой о стол или открыть окно и смотреть, как проклятый монитор будет лететь с одиннадцатого этажа, а потом шмякнется об асфальт и разлетится на тысячи осколков. И это несмотря на ее хваленые “стальные нервы”.
“Угу, прямо на тысячи, — усмехнулась рациональная часть Лены. — Плазма так не бьется”.
И толку от всего действа — ноль целых ноль десятых. Тех самых заветных “0,0”, что она так хотела видеть в конечном сальдо годовых отчетов компаний-клиентов. Но свести пока удалось только пять из, на минуточку, пятидесяти восьми. Определенно, помочь ей сможет только Чудо. С самой большой-пребольшой буквы.
Крушить казенную технику она все же не собиралась, портить собственную ценную голову о стол — тем более, реальней было немного повыть с горя — соседи, туристическая фирма, ее бы поняли, у самих те еще проблемы, могли даже и подвыть, но охранника жалко, он старенький, может не выдержать. Так что Лена просто встала и пошла домой. Взгляд упал на часы: “23:55”. И она все еще на работе? Точно спятила! Сколько она сегодня исправила клиентских косяков? Пальцев не хватит сосчитать, даже если ноги задействовать.
— Уж полночь близится, а все балансов нет, — пропела она неплохим сопрано, заматывая шарфик, и, спускаясь по лестнице мысленно приказала сама себе: “И хрен с ними, по крайней мере сейчас. Спать! Перекусить и — спать. Завтра, все завтра, на свежую голову, со свежими силами. Эх, вот бы мне волшебную палочку или магический посох, можно джинна или золотую рыбку… Или просто магии. Интересно, а бывает магия бухгалтеров? Чтоб сел за компьютер, открыл программу, и все наконец сошлось… Мечтать не вредно, так хотя бы помечтаю!”
— Ой, засиделась, Елена-свет…
— Доброй ночи, дядя Сережа!
На улице еще хлюпал под ногами снег-наполовину-слякоть, погода отнюдь не радовала привычными для марта на их широте “плюс ноль и минус ноль”, людей не попадалось — и правильно, кто же ходит рядом с бизнес-центром в такое время? — лишь свет фонарей и тишина. Только в удивительном, не по сезону ясном небе красовалась полная Луна, большая и красивая. Лена даже остановилась, заглядевшись, и вдруг увидела падающую звезду. Память, как в детстве, мгновенно выдала: “Желание, быстрей!” Лена зажмурилась, зачем-то сжала кулачки и быстро-быстро прошептала:
— Чуда хочу!
Известно, в нашей жизни многие вещи сходятся-таки этим самым чудом. И вообще нынче чуда кто и где только не хочет. Говорят, что не вредно, но это с какой стороны смотреть. Ведь иногда оно даже случается…
Но ничего не произошло, что тоже совершенно естественно. Открыв глаза, никакого метеорита Лена, конечно, не увидела, да и на Луну стали наплывать небольшие тучки.
— Дурочка, — усмехнулась она, — что на меня нашло? И звезды в это время не падают! Переработала, факт.
Ей стало смешно. Вот-вот стукнет тридцать, она младший партнер бухгалтерской компании, где ее уважают — и есть за что! — а желание загадывает как маленькая. Да еще на собственный глюк. Скажи кому — не поверят. Хорошо, что до дома пара остановок пешком и никаких темных парков и подворотен на пути. Проветрится, отдохнет, воздухом подышит, и даже ужинать не будет: в душ, спать — и точка.
*
— Проспала… — простонала Лена, едва приоткрыв правый глаз и сразу же закрыв его обратно.
Потому что ничего катастрофического в этом не было — придет позже, значит, и уйдет позже. Все равно никто слова не скажет — некому. Но на самой границе восприятия что-то настораживало. В комнате было слишком светло. Не бывает такого в семь утра в середине марта! И птички распелись… причем именно пели, а не чирикали. Не воробьи то есть. В центре-то города, ага. А еще странный, но очень приятный запах сухой травы. М-м-м, прелесть…
“Я что, из одного сна в другой переместилась? “
Ей снилось, что она вернулась в детство, к бабушке в деревню, и они с подружками лазили на сеновал. Точно вот так и пахло — свежо и сладко. Не открывая глаз, Лена повернулась и потянулась за телефоном — посмотреть на время, и замерла: вместо приятной мягкой простыни ее ладонь укололи сухие стебельки трав. У бабушки такого не было, кажется. Нет, нельзя столько работать, что потом даже проснуться нормально не получается. Но дел — море, надо быстрее вставать, бегом в душ и на работу! Завтрак, как и ужин вчера, наверное, придется отложить на потом. Хотя…
Желудок недовольно заурчал, давая понять, что если она хочет нормально поработать, то его надо покормить, желательно сытно и вкусно. Ладно, все равно опоздала, можно и яичницу по-быстрому поджарить и съесть, с парой бутербродов и крепким-крепким кофе. Решено: без завтрака из дома ни ногой!
Все еще не открывая глаз, Лена опустила ноги с кровати, не обращая внимания на упорно пытающуюся поспать голову и уколотый чем-то зад, и стала на ощупь искать любимые тапочки. Не нашла, потому глаза пришлось-таки разлепить. А там они уже сами широко распахнулись.
— Мать моя женщина, где я? — Лена подскочила и тут же села обратно — ноги не держали.
Категорически не понимая, как она здесь оказалась и где это “здесь” вообще находится, она с удивлением осматривала непривычное окружение. Нечто похожее она видела в музее под открытым небом, куда их возили в шестом, кажется, классе. Они с девчонками тогда еще долго удивлялись, как можно целой семьей жить в таком скворечнике. Но, кажется, одной выспаться можно, она это только что проверила. И?
Грязный деревянный пол был неприятен — босиком на такой она бы добровольно не встала. Постель, больше похожая на лежанку, оказалась топчаном с матрасом из сена, как там его? Тюфяк, точно. Теперь понятно, почему сон про сеновал был таким реалистичным. И почему кололось, да.
На полу нашлись не менее потрепанные кожаные тапки с завязками. Да уж… Но, разглядев наконец собственные ноги, Лена чуть не заорала. Мосластые, с выпуклыми венами и косточками, покрытые сухой желтой кожей со старческими пятнами, они были не ее! Твою мать…
Сердце трепыхнулось подбитым воробьем, и, уже ничего хорошего не ожидая, она поднесла к лицу руки, которые, как выяснилось, не так уж отличались от ног — по возрасту, конечно. Старческие грабельки, со страшными ногтями, почти когтями, пигментными пятнами и змеящимися венами.