— Я звонила Фрэнсис Диджитт домой. Питер был там.
— О Мел, — произнесла Вики, — скажи, что это неправда.
— Я должна была позвонить.
— Должна была? — удивилась Бренда.
— Я спросила его, хочет ли он, чтобы я вернулась.
— И что он ответил? — поинтересовалась Вики.
— Он ничего не ответил.
Бренда глубоко вдохнула, словно хотела что-то сказать, но затем решила промолчать.
— Что? — спросила Мелани.
— Ничего, — сказала Бренда. — Просто есть вещи, которых я не понимаю.
— Есть вещи, которых я не понимаю, — сказала Мелани. — Во-первых, зачем тебе нужен адвокат, и, во-вторых, почему ты не отвечаешь на его звонки.
— Мел… — произнесла Вики. Она рассказала Мелани о проблемах, возникших у Бренды в «Чемпионе», об увольнении за связь с Джоном Уолшем. Она лишь мельком упомянула о проблемах Бренды с законом, в первую очередь потому, что и сама знала об этом только по рассказам матери: Бренда была под следствием, ее обвиняли в вандализме по отношению к произведению искусства, принадлежащему университету. Сама Бренда сестре ничего об этом не говорила, возможно, потому, что понимала: Вики узнала об этой истории от Эллен Линдон. Многие годы информация между сестрами передавалась через их мать, которая понятия не имела о конфиденциальности, по крайней мере в рамках семьи.
— Что? — спросила Мелани, у которой уже пылали щеки. — Ей известны подробности моей личной жизни. Это несправедливо.
— Я знаю подробности твоей личной жизни только потому, что ты все время об этом говоришь, — сказала Бренда.
— Хватит! — воскликнула Вики. — Давайте сменим тему.
— Хорошо, — сказала Мелани.
— Ладно, — согласилась Бренда. — Как вам Джош?
— Он просто красавчик, — сказала Мелани. Ее щеки стали еще краснее.
— Ух ты! — удивилась Бренда.
— Именно поэтому ты его и наняла, — продолжала Мелани. — И не делай вид, что это не так. Я наслышана о том, что тебе нравятся молоденькие парни.
Вики взяла Мелани за руку, как справедливый судья.
— Как тебе ужин? — спросила Вики. — Нравится?
Мелани посмотрела на свой кусок рыбы, к которому она едва прикоснулась.
— Очень вкусно. Но жирновато. Не хочу, чтобы меня снова тошнило.
— Тебе все еще плохо?
— Ужасно, — сказала Мелани и отодвинула от себя бокал с вином. — Я не буду это пить.
— Я выпью, — произнесла Вики.
Бренда посмотрела на Мелани.
— Просто чтобы ты знала — Джон Уолш, мой бывший студент, вовсе не молоденький парень. Он на год старше меня.
— Правда? — спросила Мелани. — Мне показалось, что Вики сказала…
— Ты знаешь, Тед должен привезти упаковку имбирного чая, о котором я вам рассказывала, — сменила тему Вики. — Думаю, чай поможет решить твои проблемы с желудком.
— Поэтому, пожалуйста, больше никаких разговоров о молоденьких парнях, — сказала Бренда. — Это не просто оскорбительно, но еще и бестактно.
— Хорошо, — сказала Мелани. — Прости.
— Тебе не стоит извиняться, — заметила Вики.
— Еще и как стоит, — возразила Бренда.
Вики положила вилку на стол. Вокруг них была уйма людей, все они мило ужинали и поддерживали приятную беседу — неужели так трудно вести себя так же, как они, хотя бы один вечер?
— Я хочу десерт с шампанским, — сказала она.
— О Вик, ты уверена? — спросила Бренда.
Когда Вики подозвала официанта, у Бренды снова зазвонил телефон.
— Выключи его, — сказала Вики.
Бренда посмотрела на дисплей.
— Тед? — спросила Вики.
— Джон Уолш? — спросила Мелани. А затем душераздирающим голосом произнесла: — Питер?
— Нет, — сказала Бренда. — Это мама.
— О Господи, — сказала Вики, — выключи его.
Кое-как Джош умудрился умыть Блейна (царапина у него на лице была микроскопической; Вики могла ее даже не заметить, если бы Блейн не заставил Джоша приклеить самый большой пластырь, который только был в аптечке). Блейн, подштопанный и смущенный своими собственными выходками, успокоился. Но Портер все еще хныкал, и Джош не знал, как его успокоить.