- Поди, жалеете, что не стали знаменитым актером? - заинтересованно спросила Кристина.
- Жалею ли я? О нет! Ни капельки не жалею! - с жаром ответил Мишель.
Это был тот вопрос, на который он отвечал уже сто тысяч раз себе и другим, и всегда отвечал по-разному, и готов был еще сто тысяч раз ответить, потому что для него этот вопрос так и остался до конца неясным.
- Нет, я не жалею. Не всем же быть актерами! Да и что хорошего быть актером? Слава? Ерунда это все! Знаменитые люди - самые несчастные люди на свете. Уж я это точно знаю. Знаете, кто такой хороший актер? Это - пустой человек с востребованной внешностью. Только и всего. Если у тебя есть интеллект, собственное мнение, если ты смел, добр, честен, ты актером быть не сможешь. Из тебя невозможно вылепить нужный образ. А без образа нет роли. Сегодня актер востребован? Хорошо! Он купается в славе, материальной роскоши, он всем нужен, все дорожат его дружбой. Но завтра, когда его внешность, лицо, его рост перестанут быть востребованными, он будет никому не нужен. Из театра его выкинут, не взирая на былые заслуги. А в простой жизни он ноль. Ничего другого, как только кривляться, он не умеет. Сколько великих актеров доживают в нищете и забвении! Нет, Кристина, я нисколечко не жалею, что не стал актером. Обижаться на то, что бог не дал актерской внешности и душевной пустоты, это все равно, что обижаться на дождь, когда у тебя нет зонта. Я считаю, что для настоящего мужчины рост и красивое лицо не самое главное. Мужчина должен быть преданным и верным женщине. Он должен заботиться о семье, приносить домой деньги, - сбивчиво закончил он. - Вы согласны?
Кристина отмолчалась и на этот раз. Мишель решил, во что бы то ни стало высказаться до конца.
- Конечно, есть мужчины, которые нравятся девушкам с первого взгляда. Эти мужчины, как правило, избалованы излишним вниманием. Создать с ними семью - пустая затея. А есть мужчины другого рода: у них неброская внешность, они не отличаются высоким ростом, к ним нужно
долго привыкать, зато, они умеют любить, беззаветно и преданно. Ради любви они готовы на все, даже на смерть.
- Даже на смерть? - с иронией в голосе переспросила Кристина.
- Да, даже на смерть, - серьезно подтвердил Мишель. -- Что тут такого? Вы думаете -- так не бывает?
- Ничего я не думаю. Просто я уже дома, - сказала Кристина.
- Жаль! - невольно вырвалось у Мишеля. - Может быть, еще погуляем? Такой вечер роскошный!
- Обалдели совсем! Мне завтра вставать с петухами, - сухо ответила Кристина.
- Очень жаль. Может быть, увидимся завтра после спектакля?
- Зачем?
- Не знаю... Просто так, поговорим.
- Как хочите.
- Нужно говорить не "хочите", а "хотите", - непроизвольно вырвалось у Мишеля.
Кристина окинула его надменным взглядом, и ушла, кинув через плечо:
- Чао-какао!
- До свидания, Кристина, - произнес Мишель в уже закрытую калитку и еще тише добавил. - Доброго тебе сна.
Часть 9. Конечно, дурак.
Едва Мишель остался один, как у него самопроизвольно подкосились ноги. Из последних сил он доковылял до ближайшей скамейки. Усевшись, он, морщась и отдуваясь от боли, скинул ботинки.
- Боже мой, как хорошо! - простонал он, в блаженстве закатив глаза.
Для встречи с Кристиной и Капой Петровной Мишель за бутылку водки арендовал у артиста Фалина его уникальные ботинки. Для роли Фалину не хватало собственного роста. Ему изготовили ботинки, которые внешне выглядели как обычные, а внутри имели колодку, увеличивавшей рост человека на несколько сантиметров. Идея воспользоваться этими ботинками пришла Мишелю непосредственно перед самым свиданием. Примерить ботинки, как следует, у него не было времени. Пока ждал было терпимо, но когда пошли, появилась боль, которая с каждым шагом боль стала усиливаться и под конец стала невыносимой. Если бы Кристина задержалась хотя бы на одну минуту, ему пришлось бы снять ботинки в ее присутствии.
Мишель методично разминал пальцы ног. Ступни, оживая, приятно покалывали.
Первую встречу с Кристиной трудно назвать удачной, но Мишель был доволен собою. Ему удалось высказать главную мысль о том, что для настоящего мужчины красота и рост - не главное. Авось, Кристина прислушается. Мишель прикрыл глаза.
Провинциальная ночь была тиха, тепла, воздух наполнен стрекотанием кузнечиков, запахом молока и яблок. Где-то, совсем рядом, находилась Кристина - самая притягательная девушка из всех, с кем когда-либо сводила судьба.
- Спи спокойно, моя сладкая, - прошептали губы Мишеля. - Я охраняю твой покой.
За забором, возле которого расположился Мишель, послышался шорох и женские голоса.
- Привет, соседка, - сказал голос, показавшийся Мишелю знакомым.
Мишель узнал его. Это была "вобла" - подруга, с которой Кристина приходила в клуб.
- Привет, - ответил бархатный голос Кристины. - Ты чего, соседка, не спишь?
- Уснешь тут, когда такие дела творятся. Что за хмырь тебя провожал?
- А тебе-то не все равно?
- Конечно, не все равно. Ты ведь подруга мне.
Мишель затаил дыхание. С одной стороны - подслушивать нехорошо, с другой стороны -- все вышло случайно. Грех не воспользоваться случаем, выслушать о себе мнение небезразличного тебе человека.
Послышался вздох Кристины.
- Говорить не об чём: привязался дурачок с глазами.
- Вот те раз, а мне твоя ма сказала - москвича подцепила! Москвичкой скоро станешь! Тары-бары, растабары.
- Еще чего! Удавлюсь, а за этого шибздика не пойду. Прикинь, Мишелем зовут.
- Иностранец?
- Да. Такой же, как я балерина Большого театра. У нас в клубе выступает. Начальника из себя корчит. А сам с молотком ходит. Жмется как импотент. Голосок тоненький. Ботинки чудные носит. Он в них выше делается. Больной какой-то!
- Да иди ты! -- прошептала "вобла".
- Ей-богу, не вру. Ходит, как на ходулях, ноги все время подворачивает.
- Да иди ты!
- Правду говорю. Слова в простоте не скажет. "Мне, говорит, нравится Ваш город". Прикинь!
- Совсем дурак, что ли?
- Конечно, дурак. Чуть со скуки с ним не померла.
- И что дальше?
- Ничего. На кой мне этот урод? У меня Васька есть.
- Ох, ну и дура же ты, Кристинка. Твой Васька неделями от водки не просыхает.
- Зато по-трезвому, как конь на пахоте - не остановишь!
- Ой, какая же ты все-таки недалекая! Счастья своего не понимаешь. Да трахайся ты со своим Васькой, сколько влезет, а замуж за серьезного человека идти надо. Бери москвича и не думай.
- Ты, подруга, видела этого москвича? От одного его вида стошнить может.
- Ну и что? У меня тоже был шибздик. Помнишь?
- Конечно, помню. У него изо рта воняло тухлыми яйцами.
- Ерунда, зато по этому делу ему равных не было. Говорят же : мелкий клоп, злее кусает. Господи, и как же я тосковала, когда он загремел в тюрьму.
- Пошла ты на ... , - грубо выругалась Кристина. - Скорее, руки на себя наложу, чем дам этому Мишелю.
- Глупая ты все-таки. Пойдем ко мне. Выпить хотца. У меня бутылочка есть. Потолкуем по-взрослому.
- Поздно уже.
- Кончай ерунду молоть.
- Ладно, иду. Только бы ма не узнала.
- Ма твоя к утру домой явится.
- Ты чего такое говоришь? Она же к бабульке направилась, -- удивленно спросила Кристина.
- Ой, не могу с тебя! Дите неразумное! Идем, дите, вино пить.
Послышался треск ломаемых веток и удаляющиеся шаги.
Наступила тишина. Мишель немного выждал, неловко поднялся и прошел несколько шагов. Первый попавшийся на дороге камень напомнил, что он бос. Мишель вернулся, за ботинками и, прихрамывая, поплелся в гостиницу. Там его ждала холодная кровать командированного холостяка. Скорее бы домой, в Москву!