Вот только Меньшиков приближается. Мало ему, что челюсть раскрошил, хочет добить. И добить хочет ногой. Ну, так тому и быть.
В последний момент отодвигаюсь. Князь не ожидает от полумертвого тела активности, потому бьет со всей дури туда, где я только что находился. Ногой в стену. Понятно, что дистанция до стены побольше, чем до меня, но он достает, и ему вполне этого хватает. Удар он усилил, но не защитил стопу. Хотел, скотина, прочувствовать, как нога ломает мои ребра. Вот теперь стоит, перекосился от боли.
— Не бей его! — звенит возмущенный голосок Риманте.
В другой ситуации князь на нее плюнул бы и растер. А то и вовсе уничтожил. Но сейчас ее вмешательство позволяет князю сохранить лицо. Так-то он еле стоит на одной ноге, и боль адская, жутко мешающая сконцентрироваться на дальнобойной технике.
— Только из восхищения твоей красотой, пуппи! — цедит сквозь зубы князь и почти ровно отходит к машине.
А на меня накатывает злоба. Та самая, фамильная злоба моего скрытного семейства. Благодаря которой о нас никто до сих пор не знает. Потому что кто знал — того мы съели.
— Это называется немножко⁈ — склоняется надо мной Риманте. — Он тебя чуть не убил!
Глаза девочки на мокром месте. Это лишь усиливает мою злобу. Убью тварь. И пусть все видят! Кто придет мстить — убью тоже!
В последний момент благоразумие все же берет верх. Но не до конца.
— Ему конец! — хриплю я сквозь разбитую челюсть.
Получается какое-то бульканье, но Риманте понимает. И оглядывается. Князь в этот момент трогается с места.
А я сижу где-то над ним и наблюдаю с холодной жестокостью. Я коснулся его в бою, и теперь частью рядом с ним. Никуда не скроется, не сбежит. Дожидаюсь, когда его «Гепард» с ревом приблизится к мосту через Мечу, еще добавляю скорости и слегка поворачиваю руль. А что такого? Происходящее вполне в правилах младшего князя. Он князь, ему должны уступать и не должны наказывать за превышение скорости в городской черте. И вообще он на обгон идет, расступайтесь! Ну а то, что при этом он слегка высовывается на встречку, как раз под свирепую морду фуры — такая мелочь… для трупа.
Глаза Риманте резко расширяются. Ага. Значит, видит, как смятый в лепешку «Гепард» подлетает выше ограждения и ухает в реку. Ну а мне пора домой. Визит вежливости к родителям девочки отменяется.
Бреду на внешнем управлении. Этот слабак Рой сейчас практически мертв. Так, разве что сердце иногда постукивает. Но ему все равно очень нравится Риманте. Она и мне нравится. Злым огоньком в глазах, который зажегся при виде «Гепарда» улетающего в воду. Обязательно, обязательно в клан! Если, конечно, сам доползу до дома. Ох, плохо-то как… ну разве это жизнь⁈
-=-=
После похорон князья не сговариваясь едут в резиденцию. Удар по клану прилетел неожиданно, неизвестно от кого и максимально больно. Ален был любимчиком старика. И то, что старый хрыч устроит суровое следствие, как только опомнится от горя, было очевидным.
— Леон, ты данные камер с собой взял? — озабоченно спрашивает Кирилл.
Глава службы безопасности клана мрачно кивает. Все он взял. Только младшего это не вернет. И кому-то старый паралитик за это оторвет голову. А кому? Уж не главе ли безопасности, за прекрасно проваленную работу?
— Леон, мы все за тебя, — негромко говорил старший князь. — Это была случайность. Дикая, маловероятная, но случайность. Мы все подтвердим.
Леон хмуро отворачивается. Понятно, что подтвердят. Но — что именно подтвердят? Если готовы подтвердить результаты его расследования, это значит только одно — что каждый проводил еще свое собственное. Копают под главу службы безопасности, копают так, что земля в стороны летит! Ищут, ждут с нетерпением любой его ошибки! Потому что Леон — второй после Кирилла. И если случайно, вот примерно как младшенький, вдруг погибнет Кирилл… то в отсутствие Леона для остальных такие перспективы открываются!
Но пока жив старый хрыч, пока он сидит в резиденции — мечты остаются мечтами. А планы, тем не менее — тщательно лелеемыми планами…
В парадный зал резиденции они вошли сплоченной мрачной группой.
— Отец… — опустился на одно колено перед патриархом Кирилл.
Остальные со скорбными лицами последовали его примеру.
— Встаньте, детки. Нечего пол штанами протирать, для этого слуги имеются.
Старого мерзавца горе если и согнуло, то точно не убило.