Меня шустро тащат вверх по мраморным ступеням. Голова отмечает встречу с каждой. Как бы не перестарались, череп мне необходимо поправить, но не настолько же! Ладно, пусть тащат. Лечебный каркас на череп поставить несложно даже в моем состоянии.
Нет, хозяин явно стукнут манией величия. Как можно жить в таких огромных залах? Полы каменные, ледяные, б-р-р! Камин — на машине можно заехать. Представляю, какой сквозняк он создает зимой! А ведь старик здесь живет безвылазно, что-то я не слышал, чтоб патриарх Меньшиковых выбирался в свет.
Меня бросают перед инвалидным креслом на колесиках. Старик сверху наклоняется и смотрит пронзительно. Реально пронзительно, с применением магии. Что-то вроде того взгляда, которым князь Кирилл пытался прощупать на искренность одну отставную фрейлину, только на порядок мощнее. Ну-ну, флаг ему в руки. О куна-чакре маги не подозревают, а на тело хоть засмотрись, нет меня там.
— Живой, — с подозрением бормочет старик.
Вот же проницательная скотина. Живой, да, тут я прокололся. Простолюдин на моем месте уже преставился бы. Полукровка… наверно, тоже. А я вот живой. А что поделать? Мне помирать нельзя, я девочкам обещал клан и счастливое будущее.
— Он полукровка, — доносится сбоку почтительный голос. — Возможно, в этом причина. Сила, скорость, здоровье выше нормы. При захвате прыгал так, что еле по нему попал.
— Леон! — морщится старик. — Ну ты же второй по старшинству, когда будешь думать сам⁈ Почему он живой? Почему живой, я спрашиваю!
— Отец, ты же сам сказал, чтоб доставили живым!
— Я сказал, а ты его убил своим дебильным диском! Но он живой! Почему⁈ Семнадцать детей, семнадцать, и хоть бы один из них умный! За что мне такое наказание…
Леон. Вот и воздушный маг-стрелок определился. Хотя Меньшиковы — все воздушники. И старик зря орет. Его сын вовсе не дурак, вон как операцию правильно рассчитал, аж я попался. Думать его Леон начнет, когда патриарха не станет. Сидит, паук, давит всех волей, но требует самостоятельности! То ли дело Вера. Вот она — правильная родительница, она просто своих детей любит, даже такое ничтожество, как Роя Збарского!
— Что-нибудь странное при захвате отметил?
— Шестому, Девятому и Третьему располосовали рожи, — неуверенно говорит невидимый Леон. — До кости. Третий, наверно, глаз потеряет, если к целителям не отправим. Но это не пацан, мама вступилась. Бывшая фрейлина, ее царапаться наверняка во дворце учили. Раскидала досмотровую группу и заперлась с дочками в квартире. Мы ломать не стали без приказа.
— Оставьте их, — проскрипел старик. — Пусть живут. Сектор Ярыгиных, договаривались только на захват сопляка, ни к чему нам лишние обиды.
Он разумен, этот старик. Пожалуй, с ним можно иметь дело. А мама — супер. Вынесла трех клановых бойцов в броне! Куда только подевались благородство и милосердие! Вера, я тобой горжусь!
Неведомая сила сжимает меня и вздергивает вверх. От удивления чуть не выпадаю из куна-чакры. Это еще что такое⁈
Исследую окружающее. М-да. Совсем забыл. Вера же говорила, что патриарх Меньшиковых — левитатор. По слухам. Ну вот они и подтвердились. И теперь ясно, почему левитаторы — уровень магистров. Потому что это не только безобидное умение порхать над цветочками. Если левитатор может поднять себя, то он, при определенной тренировке, сделает то же самое и с противником. И никакие защиты, щиты и пологи тут не пляшут. Поднимет вместе с защитой и шваркнет об землю с высоты. Не убьет, так загонит в грунт метров на двадцать. Оказаться заживо похороненным — страшноватая смерть.
А старик разглядывает мою потрепанную тушку с болтающимися ногами настороженным и недоверчивым взглядом. И изучает, изучает.
— Обычный полукровка, — наконец еле слышно скрипит он. — Буратина. И вот из-за такого ничтожества погиб Ален? Судьба…
И швыряет меня через весь зал в стену.
На лету укрепляюсь до максимального, как будто все кости переломал. Это не полноценная магическая защита — обычная Живучесть зверя, усиленная до крайности. Говорят же, что у кошки девять жизней? Ну вот, у меня их сейчас два десятка. Авось поможет.