— Она — дочь моей дамы бала.
— О? А вот это его прокол. Тогда точно голову оторви. Но потом. Так вот, Коэн. Ударил и пошел. Он процессию вел. Пока что все как обычно. Потом вылезает этот Безумный Фрак. Лева Бронштейн вообще-то, Фрак — его сценический образ. Он — из команды Коэна, отыгрывает… безумного он и отыгрывает. Ему даже стараться не надо, сидит на наркотиках, с головой не все в порядке. А вообще он клавишник у Коэна и, что менее известно, композитор и аранжировщик всех его хитов. «Безумный вулкан тембров» — это его изобретение. Коэн им дорожит. А тот и рад стараться, жрет наркоту, пишет в угаре такое, что в нормальную голову не придет… ну и творит всякие бесчинства. То, что он вылез со своим пинком — тоже, в общем, в норме. Хотя уже перебор. Что позволено Коэну, не позволено его шуту…
А вот маг Огня — неизвестно кто. Неизвестно, ни как он попал на Летний бал, ни кто он. Он, кстати, уже умер. Продюсер Коэна уверяет, что не знает его. И он не наш, Кирилл. Не местный. Вот то, что я успел надумать.
— Кому мы перешли дорогу, Леон? Подумай еще. Это же твоя сфера ответственности.
— Я думаю! Сашеньку хотели убить! Мне напоминать не надо, голыми руками готов землю рыть! Только не сходится! В нашем городе с патриархами мы все порешали, поделили, тут без обид! А в Москву не суемся, нет там наших интересов!
— Все-все, не дыми, горячая итальянская кровь… Разберемся, Леон, во всем разберемся. Давай дальше. Значит, ты не успел?
— Я успевал, — хмуро сказал Леон. — Отвлекли меня. Как подозреваю — специально. На секунду отвлекли. Развернулся — а там уже действие идет. И маг Огня в третьей позиции раскорячился, сука… Кирилл, он «огненный клинок» готовил! Третья позиция — только «огненный»! Десяток людей располовинил бы, и был бы нам тогда самый известный за всю историю Летний бал… Точно «кровавым» бы назвали.
— Леон, тогда я чего-то не понимаю! — честно признался Кирилл. — Я вот не представляю, как можно остановить мага Огня, если он уже в третьей позиции! Ты как его остановил?
— А это не я. Я тогда обезумел. Прыгнул, чтоб Сашеньку своим телом закрыть. Понимал, что бессмысленно, что «огненный клинок» и меня, и дочку… обезумел я. Приземлился, а Сашу какой-то подросток уже закрыл. Сашу закрыл, Безумного Фрака срубил, и маг Огня так ме-едленно на дорожку стекает. Ладонью его остановил, представляешь? И все это, пока я летел.
— Шустрый мальчик! — озадаченно пробормотал князь Кирилл. — Э, погоди… а заклинание? Оно ведь уже было готово?
— Значит, заклинание. Я так же подумал. А утром проконсультировался у ректора Магической академии. Оказалось, что имеется малый шанс и заклинание остановить. Если в момент активации, не раньше и не позже, разрушить в теле мага сам конструкт заклинания… выстрелить или нанести проникающий удар, мечом, может, рубануть… то энергия вырвется внутрь и мага сожжет. Что, собственно, и произошло. Только никто не знает, где именно этот конструкт расположен. Слепая случайность.
— Невероятно везучий мальчик, — пробормотал впечатленный Кирилл. — Это ж сколько всего сошлось в одной точке… И успел, и владеет проникающим ударом, и ударил куда надо, и именно в нужный момент… это судьба, Леон, иначе я даже не знаю!
— Вот и я так же подумал, — кивнул Леон. — И когда он попросил руку Сашеньки, чтоб проводить ее на бал, просто охренел и отошел в сторону. Судьба — значит, судьба.
— Какие вы, итальянцы, все суеверные… И кто он, этот посланец судьбы? Успел узнать?
— А мы его знаем, — мрачно усмехнулся Леон. — Рой Збарский. Вездесущий мальчик.
— Погоди… Тот же — белесый такой гнида…
— А у него внешность поменялась. Выплеск наследственной магии. И запись о том в медкарте имеется, все по закону. Подрос, покрепче стал, потемнел, но это он самый.
— Что-то у меня в голове все запуталось! — пожаловался князь Кирилл. — Получается…
— Не Сашеньку он там защищал, — кивнул Леон. — Свою сестру. Потому и успел, что приглядывал за ней и был наготове. Хоть что-то в этой истории понятное. И, Кирилл… я тут подумал: а в Сашеньке ли дело? Может, она и не мишень, а случайная жертва? Ну кому могла помешать невинная девочка?
— Так. В этом что-то есть, — озабоченно сказал князь Кирилл. — И кто тогда? Жанна? Так обычная же девчонка, знаю я ее…
— Точно знаешь? — мягко спросил Леон. — Мама ее — фрейлина младоимператорского двора. Маму мы знаем, ты так даже очень хорошо… а отца?
Князь Кирилл тяжело задумался.
— Опасно, — в результате пробормотал он. — Мы Москве не ровня. Съедят и не подавятся. Закрываем расследование.
— Кирилл, они чуть не убили мою дочь! Если б не пацан…
— Леон! Закрываем расследование! Еще раз оказаться в бассейне не хочу — и тебе того не желаю!