— А вот, можешь начинать мять глину.
— А как?
— Люб, ну тесто же ты мнешь?
— А как же!
— Ну тогда чего спрашиваешь? Чем лучше разомнешь глину, тем качественнее будет наш кирпич.
Любаша неуверенно кивнула и начала глину мять руками. Дуня посмотрела на неё, подождала, наблюдая за сменой выражения лица Любаши, и пояснила:
— Вот первая задача, которую необходимо будет решить. Потребуется разминать очень много глины и руками этого не осилить. Сейчас возьми себе в помощь толкушку и попробуй по чуть-чуть добавлять воды. Только не переборщи!
Любаша вооружилась одной из лежащих рядом толкушек и вновь принялась за дело. В это время княжич подвёз следующую тачку с глиной и принялся наблюдать за работающей жёнкой.
— Дай-ка мне попробовать, — оттеснив её, он взял комок глины и попробовал его смять. — Хм, вроде не сложно, а усилия требует, — с удивлением промолвил он и посмотрел на Любашу.
— Потом этой работой займется её муж, — пояснила Дуня. — Любаша сейчас учится, чтобы знать, как контролировать весь процесс.
— Вот как? Ну что ж, давай вместе поучимся.
Любка зарделась и принялась усерднее плющить глину в своём тазу, а княжич зачерпнул из бадейки ковш с водой и плюхнул её на соседнюю кучу.
— Во-о-от, пошло дело, — довольно заявил он, не обращая внимания на подошедших к реке остальных воёв. Они мялись, не зная, что сказать и что делать.
Дуня же не осталась равнодушной к появившимся свободным рукам — и работа закипела! Как раз к реке подъехала телега с керамическими осколками, стоившими ей пять копеек и теперь их надо было растолочь.
К полудню решили передохнуть. Княжич с бояричами честно накопали по паре тачек глины, поразминали её немного, потолкли, сформировали по десятку кирпичей и собственноручно уложили их под навес, а остальное время руководили своими сопровождающими. Под княжичевым доглядом дело спорилось,и вся площадка вскоре оказалась заполнена кирпичами.
— Нам повезло с погодой, — довольная, как быстро всё получилось, подытожила Дуня. — Люба попозже перевернёт кирпичи на другой бок, чтобы равномерно подсохли, но по уму их бы подсушить в специальном помещении. Потому что даже если не будет дождя, то утренняя роса нам изрядно попортит процесс сушки.
— Дунь, а чем отличается твой кирпич от монастырской плинфы? — спросил княжич.
— Только размером, — вздохнув, призналась она и заговорщически добавила: — Но у нас царский кирпич, а у них плинфа.
Иван Иваныч хмыкнул, но спорить не стал, тем более Дуня в некоторых кирпичах продавила круглые отверстия, и они теперь ничем не походили на плинфу.
— А наш кирпич не развалится после обжига? — с сомнением глядя на продырявленные прямоугольники, спросила Никита.
— Что-то обязательно развалится, — не стала скрывать она. — Часть пережарится в печи, часть, наоборот, останется недостаточно обожжённой. Это надо отслеживать и думать, какие есть недостатки в печи и исправлять. Но не все так грустно, потому что развалившиеся кирпичи мы истолчем и добавим в новую партию глины.
— Ты уверена, что это улучшит качество кирпича?
— Так делают мастера у Кошкина-Ноги, когда готовят форму для выплавки железа. Нам сейчас необходимо получить жаропрочный кирпич, чтобы из него поставить настоящую печь. А вообще, Иван Иваныч, я вместе с тобой впервые этим занимаюсь.
— Так может, стоило подробнее спросить у гончаров? Уж им-то все секреты своего ремесла ведомы?
Дуня задумчиво посмотрела на реку, отражающую яркое солнце. Она сейчас с удовольствием искупнулась бы, несмотря на холодную воду. Но княжич ждал ответа, не понимая, почему она сама себе усложнила работу.
— Если откинуть то, что все стараются сохранить секреты своего мастерства, — медленно произнесла она, — то каждый ответит по-разному. У всех в работе своя глина, свой способ доведения её до лучшего состояния, своя печь и приемлемый брак.
Дуня вспомнила, как нашла словоохотливого гончара и пыталась расспросить его о тонкостях мастерства, но ничего не смогла понять. Человек делал глиняную посуду всю свою жизнь и не мог объяснить, как он её делает. Ему казалось, что глину надо учиться чувствовать, и только тогда будет толк.
— А монастыри строго хранят секреты изготовления плинфы, — продолжила объяснять боярышня, — но даже если расскажут, то здесь другая глина, и всё равно придется искать свой способ работы с ней.
Княжич хмуро смотрел на Дуню, и она поспешила успокоить его:
— Мы сегодня попробовали несколько вариантов подготовки глины и поэкспериментировали с составом. На этой реке больше всего красной глины, но есть и другие. Ты же видел, что мы в красную вмешивали серую и белую глину, добавляли разное количество крупного и мелкого песка, толченой керамики, всё помечали. В итоге мы поймем, какой состав был лучшим, — горделиво закончила Дуня, но спохватилась и участливым тоном добавила: