— Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне.
— Тогда почему твои бедра дрожат?
Я пыталась унять дрожь в ногах и бороться с воспоминаниями о том, как он обвивал их вокруг своей шеи и проводил, казалось, часы, пробуя меня… но все это было омрачено напоминанием о жестоком, садистском человеке, которым он стал.
— Если ты попросишь меня, я сделаю это для тебя, прямо здесь и сейчас. Но если ты этого не сделаешь…
Он замолчал и повел меня к ванне, крепко сжав мое запястье.
— Что, если нет? — я ненавидела то, что мой голос звучал задыхаясь, а мое тело откликалось на чистое, неподдельное обещание секса. Знание того, что он не будет со мной снисходителен, не заставило меня хотеть его меньше. Знание того, что он может и сделает, заставило меня хотеть его еще больше.
— Я все равно это сделаю. По крайней мере, если ты попросишь, то почувствуешь, что у тебя есть выбор.
Поскольку у меня не было выбора, я подняла и опустила ногу в воду, которая была потрясающе прохладной и служила бальзамом для моей кожи. Я была более чем рада, что вода скрыла мою истинную реакцию на его обещание.
— Ты можешь делать со мной все, что хочешь, но я не буду умолять.
Он опустился на колени, пока не оказался на уровне моих глаз. Жар в его темных глазах был безошибочным.
— Проси сейчас или попросишь позже, но ты будешь это делать. — Без предупреждения он захватил мои губы, но не для того, чтобы поцеловать. Он зажимал мою верхнюю губу, пока я не вскрикнула. Когда он отступил, я осторожно поднесла руку к губе как раз перед тем, как почувствовала вкус крови.
— Думаю, мне нравится вкус твоей крови так же, как и твоей киски, — усмехнулся он, прежде чем подняться на ноги и возвыситься надо мной.
В то же время я вздрогнула от отвращения, мой язык неосознанно провел по губам, любопытствуя о вкусе. Когда я узнала знакомый медный привкус, я посмотрела на него.
— Чего ты хочешь от меня?
— Прямо сейчас я просто хочу, чтобы ты искупалась, а потом, чтобы поспала.
— Я могу спать дома.
— Почему? Что тебя там ждет, кроме пустой квартиры?
— Там не пусто. — Температура в комнате, казалось, упала на сто градусов, когда он замер, поднимая мою одежду. — Моя дочь повсюду в той квартире, — уточнила я. — Там она сделала свои первые шаги и научилась говорить. Каждый запах и поверхность принадлежали ей. У нас там так много воспоминаний, и я просто хочу быть там с ней.
Я умоляла, и мне было все равно. Ради нее я бы умоляла. Ради нее я бы отдала все. Но я умоляла не Кинана, который вернулся ко мне, — я умоляла Кинана, который все еще убегал. Я знала, что он меня слышит. Доказательством тому были эмоции, скрытые за гневом. Это было прямо в его глазах, и весь мир мог это увидеть. Просто нужно было знать, что искать.
Его взгляд был прикован к моему долгое время, и на минуту мне показалось, что я до него достучалась. Он быстро развернулся на каблуках и бросил через плечо:
— У тебя осталось десять минут.
Кинан ушел, но не раньше, чем сковал мне руки наручниками и запер в своей спальне, сказав только, что вернется. Это было скорее предупреждение, чем должное заверение.
Я задавалась вопросом, когда он поменял замки на двери, потому что раньше ему никогда не удавалось запереть дверь ключом.
Он планировал это.
Я заснула, прежде чем смогла понять, почему он взял на себя обязанность удерживать меня против моей воли.
Некоторое время спустя я проснулась от ощущения его длинных пальцев, обхватывающих мое запястье. Он расстегнул один наручник, затем другой, прежде чем молча отвернуться. Не обращая внимания на тупую боль в запястьях, я села и отогнала остатки сна.
— Что случилось?
Пока он говорил, его лицо оставалось бесстрастным.
— Мы вернулись в дом в Камдене, но там никого не было. Я не думаю, что кто-то жил там на протяжении многих лет.
— Как ты туда попал? — вместо ответа он послал мне взгляд, говорящий, что мне нужно поработать головой. — Ты туда вломился.
— Да.
Я молча откинулась назад и постаралась не показать, как опустились мои плечи. Наши зацепки падали, как дохлые мухи, и с каждым днем казалось все менее вероятным, что я когда-нибудь снова увижу лицо Кеннеди или услышу ее голос.
— Ты готова рассказать мне, с кем встречалась?
— Ты невероятен. Как моя жизнь и свидания могут помочь нам найти ее?
— Используй свою чертову голову, Шелли. Это мог быть кто угодно. Нам нужно изучить каждый вариант.