— Вы что-то забыли или просто соскучились по нам? — насмешливо спросил Кинан. Я стояла как вкопанная, потому что на минуту увидела его прежнего.
— Мы сейчас проверяем мисс Чемберс и Кеннеди, если вы нас извините. — Они протиснулись в маленькое отверстие круга и исчезли за парадной дверью.
— Вы все с ума посходили? — вскрикнула Лэйк. Я не видела, чтобы она стояла на лестнице. К счастью, Кеннеди нигде не было видно. — Это федеральные агенты.
— Детка…
Она подняла руку.
— Не надо, Киран. — Она повернулась и направилась обратно наверх.
— У тебя проблемы, — пропел Кью. Киран толкнул его на стол и направился к задней части дома. — Что я говорил?
Каким-то образом наша поездка выходного дня на двоих превратилась в восьмерку. Мы погрузились в три машины и направились к побережью Калифорнии. Кеннеди умудрилась подпрыгивать от волнения все тридцать минут, прежде чем крепко заснуть.
— У нее много энергии, — заметил Кинан вскоре после того, как ее глаза закрылись. Это было первые слова Кинана с тех пор, как мы выехали. Мы были в машине Кирана одни вместе с Кеннеди, в то время как Киран и Лэйк ехали с Дэшем, а Кью и Джесси в третьей машине.
— Все дети обычно такие, — сухо ответила я. Помимо всего прочего, что меня разозлило в нем, меня еще более чем немного раздражало то, что он настоял на том, чтобы включиться не только в нашу поездку, но и в нашу жизнь. Я сказала себе, что не буду на этом останавливаться. Эти выходные были для Кеннеди. Я хотела вместить в ее жизнь как можно больше добра и счастья, мне нужно было стереть ужасную неделю, которую она пережила.
— Я пытаюсь сказать, что она выглядит счастливым ребенком. Джон был непреклонен в том, что ты проделала с ней отличную работу.
— Напомни мне поблагодарить его за комплимент.
— Мне не нравится твое отношение, Шелли. — Его голос из беззаботного стал опасным, но я не позволила ему запугать меня.
— Укуси меня.
Настоящая взрослая Шелдон.
Не успела я произнести эти слова, как Кинан резко свернул машину на обочину. Я поблагодарила свою счастливую звезду за то, что движение было легким, и панику удалось сдержать. Мы остановились под визг шин, вокруг нас полетели камни и грязь.
— Ты с ума сошел?
Он проигнорировал меня, вытащив телефон. Его нажатия клавиш были быстрыми и злыми. Какое бы сообщение он ни отправил, должно быть, оно было коротким, потому что он уже снова положил его в карман.
Вскоре после этого к нам подъехали машины Дэша и Кью. Кинан выскочил и открыл заднее сиденье, расстегнув ремень безопасности Кеннеди, которая по какой-то небольшой милости все еще спала.
— Какого черта ты думаешь, что делаешь?
Я быстро отстегнула ремень безопасности, но к тому времени, как обошла машину, Кинан уже пристегнул Кеннеди в машине Дэша.
— Что происходит? — Я услышала вопрос Дэша.
— Нам с Шелдон нужно поговорить наедине. Возьми Кеннеди, а мы вас догоним.
— Дэш, не надо!
Я ожидала, что если кто и поможет, то это будет Дэш, но когда он покачал головой, я почувствовала, как моя уверенность пошатнулась, и паника подняла свою уродливую голову.
— Я больше не смогу тебе помочь, если собираешься продолжать в том же духе. Тебе нужно разобраться с этим, — сказал он, прежде чем уехать.
— Как ты мог просто забрать мою дочь? — Моя тирада прервалась, когда Кинан перекинул меня через плечо. — Остановись! — Он прошел небольшое расстояние обратно к машине, но, когда обошел пассажирскую и заднюю дверь, место моего гнева сменило замешательство.
Он быстро открыл багажник, и в следующую секунду я приземлилась внутри. Сильный удар потряс меня, и прежде чем я успела прийти в себя, дверь захлопнулась.
После часа езды в багажнике меня укачивало. Если бы я не знала ничего лучшего, то подумала бы, что он намеренно въезжает в пробку и выезжает из нее, чтобы поиздеваться надо мной. Прошел еще час, и я только начала засыпать, как машина резко остановилась. Прежде чем я успела собраться с духом, я перекатилась и ударилась о стенку багажника и, кряхтя от боли, вернулась на место как раз вовремя, когда багажник открылся.
Моим глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть. Лицо Кинана представляло собой пустую маску безразличия, которая была гораздо более пугающей, чем гнев. По крайней мере, когда он злился, я могла сказать, о чем он думает, и даже предсказать его следующий шаг.