Я восприняла его угрозу как должное и вышла из машины. Поездка на лифте на самый верх здания показалась мне дольше, чем была на самом деле. Может быть, потому, что мне казалось, будто я на пути к неминуемой гибели? Может быть, это потому, что я затаила дыхание?
Двери лифта наконец открылись в большую, просторную квартиру. Его стерильный, модный вид с жесткими линиями и глянцевыми поверхностями не давал ощущения дома.
Кинану пришлось положить руку мне на поясницу и силой затащить внутрь. Я осмотрелась в поисках места, где можно было бы спрятаться, если понадобится, но быстро поняла, что это бесполезно, поскольку это был его дом. Независимо от размера квартиры, там не так уж много мест, где можно спрятаться, и он, вероятно, знает, где искать. Наконец я повернулась к нему лицом, приняв свою судьбу. Я просто молилась, чтобы он успокоился во время поездки.
— Ты трахалась с ним? — его голос был спокоен, создавая впечатление случайного вопроса, но тихая, смертельная буря, назревающая в его глазах, была совсем не спокойной. Я медленно отступила назад, надеясь, что он не заметит мою отчаянную попытку отступить. Его взгляд скользнул вниз и медленно снова вверх, давая мне понять, что он заметил. — Куда ты идешь, Шелли?
— Кинан, ты меня пугаешь.
— Я? — я могла только кивнуть, потому что дрожь моих губ вышла из-под контроля.
— Шелдон… Я задал тебе вопрос. На тот, на который тебе еще предстоит ответить. Пожалуйста, не заставляй вынуждать тебя отвечать.
Я едва заметила, как искусно он меня преследовал. Двигался так бесшумно, и, прежде чем я успела это осознать, меня вытащили в открытые двери балкона, откуда не было выхода.
На удивление, когда меня загнали в угол, эффект оказался противоположным тому, который я ожидала. Вместо того, чтобы съежиться от страха, моя собственная ярость заструилась по моим венам.
— Ты не имеешь права расстраиваться. И что с того, если мы трахались? Я принадлежу ему, Кинан. Я не принадлежу тебе. Я не делала этого уже четыре года… возможно, никогда и не сделаю.
Я подавилась своими последними словами, когда его руки сомкнулись на моем горле. Мои ноги барахтались в воздухе, когда он высоко поднял меня. Мы двигались, но я не могла видеть куда. Только когда моя лодыжка ударилась о перила, я поняла, что свисаю с края, и только его сила и милосердие удерживали от падения с двадцатого этажа.
— Ответь мне, — потребовал он. — Или я сделаю нашу дочь сиротой. — Он холодно демонстративно убрал руку с моей шеи. И отпустил меня.
Я сказала себе не бороться, но не могла не сделать именно этого.
Мое зрение затуманилось.
Лицо вспыхнуло, а остальная часть похолодела, и внезапно я больше не могла сражаться.
Я приложила усилия, чтобы взглянуть в последний раз, надеясь увидеть парня, в которого влюбилась много лет назад.
И замерла.
Когда мои глаза наконец встретились с его глазами, в его выразительных глубинах я обнаружила не ярость. Слезы текли по его лицу, и все, что я могла видеть, это боль, паника и потерянная любовь, прежде чем все это угасло.
СЕМЬ ЛЕТ НАЗАД
— Тебе холодно?
— Немного.
Кинан сбросил толстовку, которую я часто видела на нем, и накинул ее мне на плечи.
— Как теперь?
— Лучше.
Честно говоря, все еще было немного холодно, но я оценила усилия. У нас был запрещенный пикник поздно вечером в парке. Я хотела выглядеть как можно лучше на нашем первом свидании, поэтому по глупости выбрала самое тонкое и короткое платье, какое только смогла найти в своем гардеробе. Мне только что исполнилось пятнадцать, так что у меня не так много вещей, которые моя мама считала подходящими для девочки моего возраста.
— Лгунья.
Он ухмыльнулся, когда его руки обвились вокруг меня. Я не ожидала, что он усадит меня к себе на колени и крепко обнимет. Мое тело мгновенно согрелось от его ощущения. Это были равные части волнения и тепла тела.
— Как насчет этого? — прошептал он мне в шею.
— Теперь мне определенно тепло.
— Хорошо. Я бы не хотел, чтобы моя девушка заболела.
— Твоя… твоя девушка? — я запнулась.
— Я говорил тебе, что сделаю своей.
Кинан не терял времени даром, приглашая меня на свидание. Прошло всего два дня с тех пор, как он впервые заговорил со мной в холле. Он сказал, что сначала ему нужно преодолеть несколько препятствий, одним из них был мой брат. Вчера они сильно подрались. Дэш не согласился позволить ему быть со мной, и, очевидно, конфронтация обострилась. Чего я не понимала — как они могли до сих пор оставаться друзьями.
У Кинана в настоящее время был синяк под глазом и еще несколько скрывались под рубашкой. Дэш выглядел не лучше.