- Разве ты не хочешь узнать мое имя?
- Нет.
Я действительно не хотел знать ее имя. Было бы ошибкой заводить друзей. Я знал, что долго она не протянет здесь. По крайней мере... так Фрэнк сказал бы о детях, которых они часто приводили. Я был единственным, кто держал какие-либо обещания, которые он мог дать. Я не был уверен, что это было хорошо, но это помогало мне быть сытым и не побитым.
- Лили.
Симпатичная. Хорошая. Светлая. Это были слова, которые пришли мне в голову.
Они должны были исчезнуть.
- Нет, это не так. Я раб.
* * *
Разговор с дядей был отложен на потом, чтобы я мог проанализировать его позже. Множество информации, которую мой дядя внезапно захотел обнародовать, не могло произойти в худшее время. На этом этапе я был готов искоренить прошлое. Как возникло мое прошлое, не имело значения. Дело было сделано, и мне удалось это пережить.
Это все, что должно было иметь значение.
Жить и следить за тем, чтобы я никогда больше не стал рабом никому и ничему.
Это включало идею любви.
- Ты любишь своего брата, Киран... и любишь меня, иначе тебе было бы все равно.
Никто никогда этого не узнает - тем более она, но она уничтожила меня в тот день в коридоре. Оттолкнуть ее было самым трудным, что мне приходилось делать после убийства Лили и моей матери.
Когда она покинула Сикс Форкс... когда она оставила меня, я начал медленно падать обратно в черную бездну, из которой вылез. Наконец я сломался и последовал за ее тетей в город, расположенный примерно в часе езды. Когда она подошла к этому прекрасному дому с белым заборчиком, неся чемодан и вошла внутрь, я знал, что Монро была там, даже не видя ее.
4756 Периш-лейн, Колумбус-Сити, штат Невада, был тем местом, куда она уехала, когда наконец сбежала от меня.
Где она наконец искала шанс быть счастливой.
Так она нашла способ спастись.
Если я не имел в виду этого раньше, то решение отпустить ее было принято тогда.
Менее чем через неделю меня арестовали за убийство.
Тяжелый бас психотического тона Slipknot просачивался через динамики, пока я ехал по темнеющим улицам. Я увеличил громкость до оглушительного рева, чтобы заглушить прошлое и одну голубоглазую соблазнительницу. Мне нужно было сосредоточиться.
Мне нужно было сделать импровизированную остановку, прежде чем я смогу добраться до больницы. Один телефонный звонок Квентину дал мне понять, что он находится в больнице.
Моя цель была не так уж и далеко, так что я был на месте в считанные минуты.
Вилла не была такой роскошной, как поместье родителей Дэша, но мой дядя мог легко позволить себе такое, но не стал жить в ней.
Не уверен, что когда-нибудь почувствую потребность окружить себя богатством.
Именно деньги привели меня к тому, кем я был сегодня.
Жадность одного человека - трагедия для другого.
Хотя ни мой дядя, ни Кинан, ни я никогда не выставляли его напоказ, состояние старого богатства нашей семьи было хорошо известно. Мы были отчуждены от всего, что осталось от нашей семьи.
Я припарковался в рощице недалеко от поселка и быстро и тихо побежал по подъездной дорожке к хорошему доктору. Скорее всего, он лежал в кровати своей последней любовницы, которой он заплатил. Слишком много пьяных ночей мне приходилось слышать об этом в надежде, что мне все равно.
Никогда бы не подумал, что ее бесконечная бессмысленная болтовня когда-нибудь пригодится.
Мне было почти грустно, что я не смогу потратить время, необходимое для поиска слабого места.
Почти.
Одетый во все черное, я осторожно шел сквозь ночь. Поскольку это был поселок, никто не постеснялся бы позвонить в полицию, если бы меня заметили. Мне нужно было как можно дольше избегать стычек с копами. Каждый раз, когда я даже смотрел на Монро, я чувствовал, как затягивается петля.
Дерево возле одного из окон спальни на втором этаже было моей точкой входа, и благодаря Ане я знал, что это единственный способ попасть внутрь, не включив сигнализацию. Она отключила ее давным-давно, думая, что сможет убедить меня прокрасться к ней в комнату. В то время это было то, в чем бы меня никогда не поймали, если бы я захотел поразвлечься.
Монро в очередной раз доказала ошибочность этой теории.
Взобраться на дерево и открыть ее окно, было легкой работой. Я сразу вошел в спальню Ани. Мне было немного странно находиться в ее спальне, но я не знал, было ли это потому, что это было чужое место, или потому, что она умерла.
Тайна того, кто убил ее и Тревора, все еще оставалась открытой. Оглядев обычную спальню девочки-подростка Ани, я понял, что потратил не так много времени, чтобы очистить свое имя. Я не был новичком в убийстве, но это не означало, что я был готов провести, возможно, всю жизнь в тюрьме за человека, за которого не был ответственен. Что касается меня, то я заплатил взносы, когда был в тюрьме для несовершеннолетних.
По кровати и полу была разбросана различная одежда и каблуки. Комод усеян косметикой. Стены украшали плакаты с оркестром.
Все было размыто, когда я прошел и вошел в длинный темный коридор. Я не знал планировки, поэтому проверил каждую комнату в поисках своей цели.
Я был большим злым волком, который пришел, чтобы взорвать дом визжащей свиньи. Мать Ани утверждала, что у нее есть доказательства, подтверждающие, что я убил Тревора и Аню, и, хотя я на самом деле не убивал их, я был там, чтобы узнать то, что она знала.
После обыска в каждой комнате я убедился, что ее нет дома и больше никого нет. Я начал обыскивать дом сверху донизу. Когда ничего не было обнаружено, я отправил короткое сообщение Квентину, чтобы тот оставался на страже, затаился и ждал.
Глава 11
Киран
- Видишь эти перчатки? - Я вытащил черно-серый кожаный материал из задних карманов и издевательски помахал ими, чтобы она увидела.
Они все еще были новыми, так ни разу не надетыми. Я купил их в тот день, когда решил, что месть всегда подается холодной.
- Если ты когда-нибудь снова увидишь эти перчатки, это будет для тебя концом. Это не будет быстро или безболезненно, но я могу гарантировать, что это будет действительно больно.
Миссис Рисделл наконец появилась, когда даже не было и полуночи. Одиночество давало много времени для построения сюжета без влияния Марио или отвлечения… всех остальных.
- Я тебя арестую! - завизжала она.
- Продолжай и дальше себя убеждать в этом.
- Ты убийца.
- Да, есть такое... но я не убивал твою дочь. Ты мне не поверишь же конечно, и честно говоря мне плевать, но сегодня ты упомянула о доказательствах.
- Почему тебя они волнуют, если ты не убивал ее?
- Потому что я не совсем невиновен. Как и твоя дочь в принципе тоже, но сжечь ее заживо - не моя работа. - Я никогда раньше не делал так, чтобы подозрения падали на меня. И я не был так уверен в том, что делаю сейчас. - Но это не имеет значения, - добавил я, приходя в себя. - Скажи мне, что ты знаешь.
- Я ничего не знаю. Я сказала это, чтобы напугать тебя.
Она чертовски серьезно? Я наклонился и уперся руками о кухонный стул, к которому она была привязана.
- Я выгляжу так, будто хочу сыграть в игру «Тупой и еще тупее»?
- Это правда. Я ничего не знаю, и даже если бы знала, я бы тебе не сказала.
Я медленно и спокойно потянулся за спину и достал длинный охотничий нож, который сохранил из прошлой жизни, и тряпку, которую нашел в гараже.
- Ну, это было бы не очень умно с твоей стороны. - Я запрокинул ее голову, заткнул рот кляпом и быстро опустил нож. Ее приглушенные крики продолжались еще долго после того, как лезвие застряло в дереве между ее ногами.
- Следующий будет в твою коленку. Я расчленю каждую часть твоего тела и не позволю тебе ходить, говорить, слышать, трогать или пробовать на вкус. - Я вытащил кляп с ее рта. – Теперь будешь послушной?