— Потрясающее место, — сказала я, застенчиво улыбнувшись и убирая прядь волос за ухо, избегая встречаться с ним взглядом. — Спасибо. Я никогда ничего подобного не испытывала, — честно призналась я, отпивая красное вино из бокала, который мне налили, как только мы пришли. — Я привыкла к еде навынос из местных закусочных, и, если хочется чего-то особенного, то это Макдоналдс. Так что в подобном заведении я впервые.
Я сделала еще глоток вина и посмотрела на Массимилиано.
— Так значит, раз ты здесь, тебя уже освободили? — спросила я, и он коротко кивнул, что заставило меня улыбнуться.
— Ты скучал по своей семье? Собираешься вернуться домой? — спросила я, ожидая услышать о его планах теперь, когда он не в тюрьме. Я была рада, что он наконец обрел свободу. Думаю, никто не хочет сидеть в заключении.
Потом я вспомнила, какой маленький городок у нас и насколько шикарно он живет. Вероятно, он из какого-то большого города, и денег у него больше, чем можно потратить. Он, вероятно, уедет и вернется к своим делам, а я останусь одна, без него.
— Да. Я возвращаюсь домой, — ответил он, проводя пальцами по бороде.
— О, — я попыталась скрыть разочарование в голосе.
Прокашлявшись, спросила:
— И куда же?
— В Венецию. Мне нужно вернуться к своим делам и наладить их управление, — он жестом попросил долить ему воды в стакан, и один из его людей тут же подошел, выполняя приказ. — Мой брат сейчас занят недавним браком и маленьким ребенком, я должен дать ему возможность позаботиться о своей семье.
— О, Сальваторе? Здорово. Я заметила обручальное кольцо на его пальце. И я не знала, что ты итальянец. Хотя нет, погоди, я не могла точно определить твой акцент, но теперь, когда ты сказал про Венецию, понимаю, что он итальянский. Правда, не очень сильный, — заметила я, тараторя от радости, что он со мной разговаривает.
Но я резко замолчала, допила остатки вина и вздохнула.
— Венеция... это далеко, — наконец произнесла я. — Прости, — извинилась я, качая головой. — Я веду себя глупо. Просто... наверное, это кажется странным. Я провела с тобой лишь последние четыре недели? Ты стал важной частью моей жизни, и теперь вот так... конечно, я рада, что ты наконец на свободе, но мне немного грустно, что ты уезжаешь.
— С чего ты взяла, что не едешь со мной, поэт? — это был его единственный ответ, пока он пил воду, безучастно наблюдая, как мои глаза наполняются слезами.
У меня отвисла челюсть, а брови взлетели вверх.
— Ч...что? Я не могу поехать в Венецию, — сказала я с удивлением и легким недоверием. — То есть, моя жизнь здесь, понимаешь. Съездить в гости — конечно, я бы не отказалась… Но остаться — не думаю.
— Я что-то не припомню, чтобы я, блядь, давал тебе выбор, поэт, — он сделал паузу, откинувшись назад, когда несколько официантов вошли, расставляя поднос за подносом с едой и расширяя наш стол, приставляя к нему несколько других.
Я почувствовала, как мое лицо вытянулось от шока после его слов.
— Что? Массимилиано, это не смешно, — сказала я, покачав головой.
Он не ответил мне, вместо этого обратился к официанту, который обслуживал нас ранее.
— Ты, останься, — он указал на парня, который мгновенно замер на месте. — Всем остальным, уйти, — все немедленно удалились, включая его людей, которые направились в сторону вертолета, скрытого за странной недостроенной стеной.
Группа музыкантов последовала за толпой, и я нахмурилась, недоумевая, что он делает. Может, он хотел больше уединения?
Массимилиано положил свою монету на стол, аккуратно разместив ее в углу квадратного стола, затем потянулся к поясу брюк и достал пистолет. Я ахнула, уронив бокал и разлив остатки вина на платье.
— Боже мой! — я подскочила на месте, стул заскрежетал от моего резкого движения.
Он достал пистолет, затем вынул магазин, в котором не было пуль. Он потянулся в карман и достал один патрон, вставил его и взвел пистолет.
Я застыла в оцепенении, с широко раскрытыми глазами и бешено колотящимся сердцем. Массимилиано посмотрел на молодого человека, поднявшись во весь свой внушительный рост над столом, и протянул мне другую руку.
— Иди сюда, — безэмоционально приказал он, и хотя мне хотелось съежиться и убежать, я была настолько напугана, что решила делать всё, что он говорит, лишь бы не разозлить его. Я вложила свою руку в его и обошла стол, приблизившись к нему.