— Ты... ты собираешься причинить мне боль? — спросила я, размышляя о своей дальнейшей судьбе, сидя перед ним.
Он быстро покачал головой.
— Я бы никогда не посмел даже думать о том, чтобы причинить вам боль, Донна. Вы, наверное, не понимаете, но сейчас вы — самая влиятельная женщина в мире. Одно ваше присутствие может стоить мне жизни. Дон убьет меня, но я надеюсь, что если я верну вас ему, он меня помилует. Я знаю, что уже никогда не стану Капо, но хотел бы сохранить свою жизнь. Может... может быть, вы замолвите за меня словечко? Вы же его женщина, возможно он прислушается к вам.
Я горько усмехнулась, качая головой:
— Не думаю, Майкл. Массимилиано жестокий человек. И он причинил мне больше боли, чем проявил доброты. К тому же, — я сделала паузу, облизнув губы и почувствовав соленый привкус слез, — я не хочу тебя выгораживать. Ты же сам меня тащишь обратно к нему. Можно сказать, преподносишь на блюдечке с голубой каемочкой. И если честно — мне всё равно, что с тобой будет. Ведь я прекрасно понимаю, чем всё закончится, как только снова окажусь рядом с Массимилиано. Он причинит мне боль... много боли.
— Понимаю, — коротко ответил он. — Если мне суждено умереть, то я хотя бы могу сказать, что увидел саму Донну. Не хочу говорить о вашей красоте, но если дон позволит мне последнее слово, я, пожалуй, скажу, что встретил ангела — может, тогда я попаду в Рай, — он слабо ухмыльнулся с грустью в глазах. — Дон точно убьет меня, уверен жестоким образом, и это будет расплатой за все мои грехи.
Майкл говорил как человек, уже смирившийся со смертью. У меня было ощущение, что он знал, что ему осталось недолго, и действовал по принципу «будь что будет, была не была».
— Твои слова звучат как прощание, — я потянулась к рюкзаку, висевшему за спиной, сняла его и положила на колени.
Единственное чего я сейчас хотела, и о чем молилась, это чтобы машина каким-нибудь чудесным образом сломалась, и я смогла выбраться и сбежать.
— Моя бабушка говорила похожие вещи перед смертью.
Он сухо усмехнулся.
— Я был ужасным человеком всю свою жизнь, Донна. Грехи догоняют тебя рано или поздно. Мне всего пятьдесят шесть, но я знаю, что достиг конца. Много душ в безымянных могилах Невады могли бы рассказать страшные истории обо мне.
Я тихо промычала в ответ, нервно теребя лямки рюкзака. Хоть Майкл и казался спокойным, я всё ещё была напугана и предпочла молча обдумывать предстоящее.
— Из вас выйдет отличная Донна. В нашем деле у посвященных членов семьи вроде меня никогда нет возможности с кем-то поговорить. Мы не можем довериться психологам, не можем довериться никому. Я рассказал вам больше, чем своей жене за семнадцать лет брака. Может, когда вы станете Донной, сможете помогать таким, как я, таким, как мы.
Майкл отвез меня в скромный отель, расположенный в двух часах езды. Я молча сидела в холле в кресле. Колени были плотно сжаты, руки спрятаны под бедрами, отчаянно пытаясь унять дрожь.
У дверей отеля стояли люди Майкла, те, кто сохранил ему верность и решил остаться на его стороне.
Отель был практически пуст, потому что ранее Майкл, направив пистолет на управляющего, дал ему минуту на то, чтобы выпроводить всех постояльцев.
Майкл плюхнулся в кресло напротив, вернувшись из буфета, где успел перекусить, пока я сидела в ожидании. Мой взгляд был прикован к дверям — мне казалось, что вот-вот, и сюда войдет Массимилиано. Мне страшно было даже представить, что он со мной сделает.
В прошлый раз он изнасиловал меня на глазах у официанта за то, что я просто улыбнулась ему. Той же ночью у меня случился сердечный приступ. Что он сделает со мной теперь, после того как я сбежала?
Двери отеля распахнулись, впуская фигуру в идеально сидящем черно-белом смокинге. Светлые волосы блеснули в свете ламп, а его темные глаза, когда-то излучавшие веселье и радость, теперь внушали лишь страх. Валентино вошел в отель, и его дорогой костюм, стоивший вероятно миллионы, сразу привлек внимание. Высокий и властный, он излучал силу иного рода, чем Массимилиано, но не менее впечатляющую. Его уверенная, почти пружинистая походка завораживала.
При его появлении Майкл моментально вскочил, а окружавшие нас люди склонили головы. Валентино пришел один, без охраны, и направился прямо к нам. Я крепче сжала рюкзак, осознавая неизбежность момента. Он остановился у журнального столика с разбросанными старыми журналами, где Майкл поспешил его поприветствовать, не поднимая глаз:
— Босс.
Проигнорировав Майкла, Валентино сосредоточил внимание на мне, внимательно изучая с головы до ног.