Роял сложил свои крылышки на спине так, чтобы самые темные и монохромные их части прикрывали потрясающие яркостью красно-черные полосы. Он пристально смотрел на меня, и с маленьким личиком и с черными антеннками он мог бы выглядеть милыми и даже глупеньким, но Роял никогда так не выглядел, сколько его знаю.
- Ты напряжена, Принцесса. Все в порядке? Я слышал, что тебе недавно было плохо.
- Если бы я сказала, что мне было плохо, это ведь ничего не изменило бы?
Он опустил голову и вздохнул.
- Да, я все равно бы питался, но теперь я буду сожалеть об этом. - Как раз когда он говорил это, одна из его крошечных ручек провела по краю моей груди, где кожа соприкасалась с краем одежды.
- Твои действия противоречат твоим словам, Роял.
- Я не лгу, и никогда не лгал тебе о том, что считаю тебя красивой. Нужно быть слепым и неспособным коснуться шелка твоей кожи, чтобы не хотеть тебя, Принцесса Мередит.
Я сказала правду:
- Теперь я чувствую себя достаточно хорошо, но я устала, и думаю, что после сна мне станет еще лучше.
- Если бы я мог заняться с тобой реальной любовью, я сделал бы все, чтобы это продлилось всю ночь, но так как я могу сделать только то, что делает Мерцание, то сделаю это приятным и не займу много времени.
- Мерцание. Что это означает?
Ему явно было неловко.
- Тебе не понравится ответ.
- И все же я хочу его услышать.
- Есть люди, для которых такие как я - маленький народ - фетиш, и среди нас есть те, кто питает интерес к большим людям. Я видел изображения на компьютере, и слышал, что есть фильмы.
- Но... как? Я имею в виду разницу в размерах.
- Не сношение, - сказал он, - а взаимная мастурбация, или фея-крошка трется о член мужчины, пока они оба не кончат. Это, кажется, самое популярное изображение на компьютере. - Он казался очень серьезным, пока говорил это, и безразличным, словно он говорил не о сексе вообще, а об общепринятом факте.
- И это называется Мерцание?
- Фетиш Мерцания, если это большой человек, любящий фею-крошку.
- А как называется, когда фее-крошке нравится большой человек?
Он улегся на живот, устроившись между моими грудями так, чтобы его голова была чуть выше их, а ноги чуть ниже.
- Принятие желаемого за действительное, - сказал он.
Это вызвало у меня смех, от которого отвороты моей пижамы разошлись, приоткрыв мою грудь почти до сосков, и Роял оказался лежащим почти на оголенной груди. Он развел руки в стороны.
- Теперь я могу использовать гламор?
Роял был одним из фей-крошек, которые были очень хороши в гламоре, поэтому мы с ним договорились заранее о системе. Он должен был спросить прежде, чем воспользоваться гламором со мной. Я хотела знать точно момент, когда мой ум будет омрачен, а поскольку он действительно был очень хорош, то я не всегда могла это понять. Некоторые из мужчин делили мою кровать, когда Роял питался для своей королевы, и он был так хорош в гламоре, что это воздействовало и на них. Им это не нравилось, и он был единственным феей-крошкой, ставшим заместителем Нисевен, с которым никто не делил мою постель, потому что мужчины считали его опасным, а те, кто не находили Рояла опасным, не устраивали самого Рояла. Дойл хотел остаться, но фее-крошке не нравился ни он, ни другие мужчины. Тоже самое было со всеми мужчинами, которые могли противостоять гламору. Фей-крошка обнаружил, что с ними трудно сосредоточиться, чтобы питаться. Так, Роял и я знали, что во время питания через определенное время в дверь постучит один из стражей, чтобы прервать нас.
Первоначальный план Нисевен состоял в том, чтобы один из ее заместителей, которые могли менять свой рост почти до моего, смогут получить возможность сделать меня беременной и попытаться стать королем Неблагих, но я уже была беременной, а Роял не мог изменяться.
- Я могу использовать свой гламор так, чтобы мы наслаждались кормлением столько, сколько можем?
Я вздохнула, и это снова заставило его подняться и опуститься на моей груди. Он передвинул свои руки на мягких холмах, почти как пловец. Он положил свою голову на мою грудь и сказал:
- Мне нравиться звук твоего сердца, как сейчас.
- Это фетиш, и он у тебя есть.
Он приподнял голову и посмотрел на меня.
- Только на тебя.
Этот комментарий вызвал у меня подозрительный взгляд.
- Я должен поклясться, чтобы ты мне верила? - Спросил он.
- Нет, - ответила я, - и да, ты можешь использовать гламор, но веди себя прилично.
Он усмехнулся и в этой усмешке было столько жара, сколько не должно быть в мужчине его размера. Он должен был больше походить на кошку, свернувшуюся у меня на груди, бесполыми, и все, но кошка не смогла бы так смотреть на тебя. А потом он опустил свои щиты, как я это делала в лаборатории, но мои щиты препятствовали мне всюду видеть магию, щиты же Рояла препятствовали ему опьянять мир своей магией.