Мальчик низко поклонился, затем, выпрямившись, проговорил:
– Рад познакомиться с вами, ваша светлость, милорд…
Гости поставили на столик свои бокалы и, поднявшись на ноги, приветствовали малыша Диксона. А тот тут же заявил:
– Когда-нибудь я стану таким же высоким, как вы. Моя мама сказала, что непременно стану.
– Полагаю, она была права, – согласился Брэй.
– Сколько вам лет? – спросил Харрисон.
– Пять, – ответил Диксон, показывая растопыренные пальцы. – Но мне исполнится шесть еще до конца года.
Адам знал, что друзья сгорали от любопытства, но ему не хотелось объяснять ситуацию при ребенке. Извинившись, он вышел из комнаты и пошел искать Кларка. Попросив дворецкого поручить кому-нибудь из слуг выйти с Диксоном и Фараоном на прогулку в парк, он вернулся в гостиную. После чего, снова устроившись на диване, взял свой бокал.
– Так расскажи нам наконец о мальчике, – сказал Брэй.
– Его доставил ко мне чуть больше месяца назад человек по имени Алфред Хопскотч.
Брэй и Харрисон переглянулись, и Адам спросил:
– Вы его знаете?
– Эмиссар принца, прекрасно выполняющий свою работу, – сказал Харрисон и отпил из своего бокала.
– Мы оба встречались с этим человеком по разным причинам, – добавил Брэй. – Нам следовало бы знать, что со временем он непременно навестит также и тебя… по какому-нибудь поводу.
– Этому человеку трудно отказать, – пробурчал Адам.
– Да, знаем, – почти одновременно выпалили друзья.
– Но кто же такой этот Диксон? – спросил Брэй.
– Если коротко, то он мой кузен. И следующий в линии наследования. То есть мой наследник.
Брэй с Харрисоном снова обменялись взглядами.
– А может, расскажешь нам полную версию этой истории? – предложил Харрисон.
– Рассказывать-то в сущности, нечего. Я прежде никогда не видел Диксона и даже не знал о его существовании, пока Хопскотч не привез его ко мне, – ответил Адам.
И он рассказал друзьям о своем разговоре с мистером Хопскотчем. Сказал и о том, что именно из-за малыша принял на себя обязанности графа Грейхока, чтобы со временем иметь возможность передать титул Диксону. Закончил же словами:
– Простейшее объяснение таково: в очередной раз судьба не оставила мне выбора.
– Она редко оставляет выбор, – со вздохом заметил Харрисон. Уж он-то знал, что сейчас чувствовал Адам. Брат Харрисона и вся его семья умерли от губительной лихорадки чуть больше года назад. В результате Харрисон неожиданно стал графом Торнуиком.
– Ты говоришь, что Диксон – твой наследник. То есть ты хочешь сказать, что он им является до тех пор, пока ты не женишься и не произведешь на свет сына, не так ли? – осведомился Брэй.
Адам отрицательно покачал головой.
– Нет-нет, он мой единственный наследник, к которому и перейдет титул. Я больше не женюсь. И не собираюсь заводить детей – просто не смогу снова пройти через этот ад.
– Не хочешь же ты сказать…
– Нет, хочу! И Диксон – мой наследник.
Друзья в очередной раз переглянулись и заерзали в своих креслах. «Что ж, их можно понять, – подумал Адам. – Ведь оба они счастливо женаты…»
– Так когда же мне предстоит встреча с герцогиней и графиней? – проговорил Адам, стараясь сменить тему.
– Скоро, – ответил Брэй, сделав глоток портвейна.
– А ты собираешься посещать приемы, балы и другие празднества сезона? – спросил Харрисон.
– Непременно, – кивнул Адам. Оглядев свой наряд, он рассмеялся и добавил: – Но только после того, как свершится преображение и я стану истинным графом. Сомневаюсь, что меня радушно примут в чьем-либо доме, если я буду одет так, как сейчас. – Улыбнувшись, он продолжал: – И если я не собираюсь снова жениться, то это вовсе не означает, что я не хочу наслаждаться обществом прекрасных молодых леди на балах и получать удовольствие в теплой постели любовницы. Ведь я все-таки мужчина…
Глава 4
Вид людей не может
Утешить тех, кто от людей бежит.
Новость о прибытии графа Грейхока в Лондон распространилась по городу со скоростью урагана. В течение нескольких дней Адам получил великое множество приглашений на званые обеды, приемы и балы, однако проигнорировал все, пока не получил очередное этим утром (к счастью, кое-что из его новой одежды уже было готово).
Этим вечером ему предстояло впервые за последние два года появиться в обществе. И в глубине души он этого с нетерпением ждал – да-да, ему ужасно хотелось вновь окунуться в водоворот светской жизни после столь долгого пребывания в одиночестве. В целом его вполне удовлетворяла тихая уединенная жизнь в Йоркшире, но временами пребывание в изоляции становилось почти невыносимым, и в такие моменты он особенно остро ощущал свое одиночество. Возможно, именно одиночество ему и требовалось, однако подобная жизнь совершенно не подходила ребенку, которому предстояло стать его наследником.