Все, что он знал о ней до сегодняшнего дня: как она умна и сильна, как уверенна и достойна восхищения, – рухнуло у него на глазах. Он посчитал, что плавучий дом будет для Шанал идеальной возможностью вырваться из привычной среды и подумать. Решить, что делать дальше, когда придется вернуться. И зачем он ей нужен? Почему она хочет, чтобы он был рядом, когда только сейчас оставила своего жениха у алтаря?
Хотя она была женщиной, которая, по его мнению, не задумается публично унизить мужчину.
Вспомнить хотя бы его позор, когда она много лет назад в присутствии всей семьи, смеясь, отвергла все попытки пригласить ее на школьный выпускной бал. Рана мучила его сильнее, чем он был готов признать. Конечно, это несравнимо с тем, что она сотворила с Бертоном, но ее метод показывать, что она не заинтересована в мужчине, запоминался надолго, если не навсегда.
– Прости, – прошептала она, прерывая его мысли. – Я прошу слишком много, когда ты уже сделал достаточно для меня. Просто…
Она прикусила губу и стала смотреть на простиравшуюся перед ней реку.
– Просто?… – подтолкнул он ее.
– Не хочу быть одна, – вырвалось у нее.
В голосе звучала такая растерянность… черт, да во всей фигуре была такая растерянность, что его словно ударили в солнечное сплетение. Ее тонкие пальцы сомкнулись на его запястье.
– Ты уже сложил сумку, – сказала она в неловкой попытке пошутить, прежде чем вновь стать серьезной. – Рейф, пожалуйста. Я знаю, что прошу большого одолжения, но мне нужно быть с кем-то, кому могу доверять. Только пока не приду в себя.
Она доверяла ему? Он хотел бы сказать, что это взаимно, но уж точно не доверял ей. По пути сюда у него было время подумать. Когда он говорил с ней после помолвки, она безапелляционно заявила, что свадьба состоится. Он сомневался, что любые его доводы заставят ее передумать. Очевидно, делая выбор, она никогда не принимала в расчет его мысли или чувства. Так что же в ней изменилось? Должно быть, она что-то скрывает, и, возможно, это что-то и есть причина ее затравленного взгляда.
Он стал обдумывать ее просьбу. К такому он не готов. И все же что тут плохого? Работа на семейных виноградниках определенно имела свои преимущества зимой, поскольку дел становилось меньше, особенно когда он заканчивал зимнюю обрезку лоз. Сейчас его не держали никакие неотложные обязанности. Ничто не помешает ему взять недельный отпуск, если за это время Шанал настолько оправится, что опять будет готова встать лицом к лицу с миром. Кроме того, на борту яхты три спальни.
Шорох в каюте привлек его внимание. Мак терял терпение и постоянно бросал на него любопытные взгляды. Придется принимать решение. Оставить ее одну или плыть с ней. Он знал, что сделал бы Этан. Более того, чего именно ожидал от него Этан.
Иногда фамильная честь бывает тяжким бременем.
– Хорошо, – выдохнул он. – Я поплыву с тобой.
Глава 3
Облегчение почти лишило ее равновесия. Она схватила его руки:
– Спасибо! Я уже так многим тебе обязана… Рейф отстранился и встал:
– Ты ничем мне не обязана.
Она почувствовала его отчуждение, словно пощечину, и подняла руку к горлу, наблюдая, как он входит в главную каюту. Боже, как она сумела все испортить! Сожалеет ли Рейф, что спас ее сегодня? Она бы его не осудила. Одно дело – увести Шанал со сцены ее разбитого будущего, и совсем другое – продолжить с ней путешествие. Она столько попросила у него! А ведь они даже не были близки!
Зная о его увлечении, она всегда старалась держаться подальше. Никогда не подавала ему надежду. И всегда считала, что так лучше. Хотя все это было не только ради него, но и ради нее. С тех пор как он из школьника превратился в молодого мужчину, было в нем что-то, заставлявшее волоски на ее затылке вставать дыбом. Что-то неопределенное всегда действовало ей на нервы, когда он был рядом, и заставляло неприятно осознавать себя и реакции своего тела на Рейфа.
Тогда она твердила себе, что это абсурдно. У нее распланирована вся жизнь, и кому-то вроде Рейфа нет в ней места. Она всегда была спокойной, благоразумной, а он относился к жизни легкомысленно. У них не было ничего общего. Связывал их только Этан.
Но это было почти десять лет назад. Многое изменилось с тех пор. Для обоих. Он стал настоящим мужчиной и теперь был еще более уверенным, особенно в себе, и, подобно всем Мастерзам, излучал мощь и сознание собственной правоты. А она? Попрежнему была погружена в свои исследования, и его присутствие вызывало в ней неловкость.
В тот момент, когда его пальцы коснулись ее спины, ее точно молнией поразило. Все нервные окончания словно обожгло, а теперь на следующие несколько дней они останутся вдвоем в тесном пространстве. Может, она сделала ошибку, попросив его остаться?