ГЛАВА 6
В здании, где размещалась балетная труппа Рэя Гиффорда, не было ничего достопримечательного. Во всяком случае, если смотреть на него с улицы. Просто старый кирпичный дом с вывеской над парадным входом, где значились имя и фамилия Рэя Гиффорда.
Но в прошлом здание было театром, и внутри сохранилась какая-то волнующая атмосфера. Сцена осталась нетронутой еще с прежних времен. Однако зрительный зал был полностью перестроен и превращен в огромное репетиционное помещение с зеркалами и станками для занятий, тянувшимися вдоль обеих боковых стен. За сценой располагались костюмерные, мужская и женская.
Энни уже несколько дней не виделась ни с кем из труппы. В последний раз общий сбор был на памятном приеме у Рэя. А затем она самостоятельно готовилась к показу на телевидении. Сегодня она наконец появилась в студии.
Первой к ней подошла Кассандра Моровски с приветливой улыбкой.
— Смотрела твое выступление по телевидению. Мне очень понравилось, молодец! А кто тот интересный молодой человек, с которым ты пила шампанское и танцевала на приеме у Рэя?
Кассандра была брюнеткой с зелеными глазами, которые казались особенно большими из-за контактных линз. Сегодня она красовалась в темных джинсах в обтяжку и очень узком свитере. Энни озорно посмотрела на нее и таинственным голосом сказала:
— Стив Хантер.
— Это адвокат нашего шефа, — подсказала Кассандре подошедшая Вероника.
— У него серьезные намерения? — спросила тут же возникшая Таня Ламонт — блондинка одного с Энни роста с распущенными, падающими на спину, волосами. Она танцевала в кордебалете, но знала все партии Энни и была ее дублершей.
— Нет, Таня, — ответила Энни, — серьезных намерений я у него не обнаружила. Уж извини! — Энни знала, что Таня мечтает, чтобы она так или иначе ушла со сцены, освободив ей, Ламонт, дорогу к заглавным партиям. Таня лишь пожала худыми плечами. Сидя перед зеркалом и расчесывая волосы, Энни с усмешкой добавила: — Тебе, видимо, очень хочется, чтобы у меня со Стивом было что-то очень серьезное. Тогда я бы вышла замуж, ушла из студии и оставила тебе роль Селены в «Бубенцах».
От негодования щеки Тани залились ярким румянцем.
— Не думаю, что ты это сделаешь. А потому нечего рассуждать о том, чего бы хотела я!
— Пожалуй, ты права, — миролюбиво ответила Энни, закалывая на затылке собранные в пучок волосы.
Она взяла полотенце и пошла к двери, ведущей в репетиционный зал. Следом потянулись еще несколько девушек из кордебалета. Все выстроились вдоль зеркальной стены и принялись выполнять упражнения ежедневного «класса». В зал заглянул Рэй, проследил за ходом занятий, сделал кое-кому — но не Энни — замечания и скоро ушел.
Мисс Энни Росс все это было досконально знакомо. Вначале она тоже танцевала в кордебалете. Потом Рэй стал поручать ей небольшие партии. Каждодневный напряженный труд — в классе, на репетициях и спектаклях. Шло время и вот… И вот она стала примой балетной труппы…
Она посмотрела в зеркало, подняла вверх руки, сделала несколько классических балетных движений. В зеркале отражалось ее гибкое тело в плотно облегающем черном трико. Энни выглядела худой и хрупкой. Но это впечатление было обманчиво. На протяжении многих лет она разрабатывала и поддерживала в форме свою мускулатуру, свою гибкость. Тем не менее Энни с горечью признавала правоту слов матери о том, что юность ее позади. Кроме того вот уже год-полтора как порой ее донимали боли, которых раньше никогда не было. Подруга Джони, принимавшая дополнительные частные массажные процедуры, рекомендовала Энни последовать ее примеру. Но той казалось, что она и без процедур сможет танцевать еще как минимум лет десять. Однако время от времени Энни начинала задумываться: а если это у нее не получится, что делать тогда? Правда, оставалась альтернатива — перейти в разряд постановщиц танцев, изобретать новую хореографию, ставить собственные спектакли. На этот счет у нее было немало самых фантастических творческих идей. Семью же, материнство, воспитание ребенка Энни рассматривала только как дополнение, как жизненную добавку к своей возможной балетмейстерской деятельности. Встреча со Стивом поколебала ее уверенность в правоте своих жизненных установок. Но только поколебала…
Грянувший из репродукторов оглушительный рок — один из номеров «Свадебных бубенцов» — вернул Энни к действительности. Она тут же включилась в репетицию. Танцевала легко, пластично, отзываясь всем телом на каждый звук. И так — до полного изнеможения.