Она приспускает резинку моих боксеров, умело освобождает член от оков ткани и тут же начинает водить по стволу медленно вверх вниз.
Я запрокидываю голову назад, широко расставляю ноги. Ладно, кончу еще раз и домой.
Девушка открывает свой ротик так широко, как только может. Ласкает головку языком, посасывая и виртуозно используя язык. Рычу, потому что сосет она отменно. Зверь внутри меня доволен и даже успокаивается.
— Тебе нравится? — ведет кончиком языка вниз.
— Молча!
Она хихикает и вбирает его весь в себя, полностью. Почти до яиц.
Я беру инициативу в свои руки, давлю ей на затылок и прижимаю ее нос к паху, касаясь головкой гланд.
Горячо и влажно. Просто заебись.
Не жалея, начинаю жестко трахать рот девушки, а она дает мне полную свободу действий.
Разрядка уже на подходе. Сейчас кончу…
Раз. Два. Три…
Блядь! Гребанный звонок телефона отвлекает, но я успеваю кончить ей в рот.
— Глотай! — строго приказываю, а сам тянусь к джинсам, чтобы достать оттуда звенящий гаджет.
На дисплее имя моего начальника охраны.
— Слушаю! — рявкаю в трубку, смотря как Лена сглатывает мое семя.
Умница.
— Тамерлан, Мурад куда-то выдвинулся со своими ребятами. Боюсь он вышел на след Зары.
Внутри что-то дергается.
— Срочно кидай мне адрес, сядьте ему на хвост. Я выезжаю. Мы должны опередить!
— Слушаюсь, — тут же на телефон падает точка геолокации.
Я взбешен. Как этот сукин сын смог опередить меня? Мои ребята работают отлично. Он не мог выйти на след первым.
— Куда ты? — Лена испуганно расширяет глаза.
— Я наберу позже, — не даю ей никаких ответов.
Ее вообще ничего касаться не должно. Да и вообще… Она блядь виновата в том, что Зара улизнула.
— Но Тами…
Она бежит за мной, но я уже в коридоре натягиваю обувь и быстро вылетаю из квартиры, даже не удосужившись захлопнуть за собой дверь.
За считанные секунды спускаюсь вниз и сразу же срываюсь с места, давя педаль газа в пол.
Я буду там первым... Зверь внутри клокочет от того, что скоро я преподам урок будущей женушке.
Она узнает,что Тамерлана Арсанова нельзя просто так кинуть у алтаря... Это непростительная роскошь.
Глава 21. Зара
— Ой, спасибо женщины… Накормили так накормили, — Алексей встает из-за стола, слегка потягиваясь.
Его футболка задирается, обнажая край кожи, где виднеются светлые волосы, ведущие вниз за кромку штанов. Я тут же краснею, ругая себя, что позволила туда смотреть.
Быстро отвожу взгляд, но мои алеющие щеки не скрываются из вида мужчины. Он усмехается, наблюдая за моей реакцией. Ему все это забавно, он даже не понимает, какой для меня это стыд так пялиться на оголенное тело мужчины, пускай даже такой небольшой участок кожи.
Я не смогу позволить себе любоваться чужим мужчиной. Это… Нельзя так.
— Баб Нюра, и все же, — Алексей почесывает свой подбородок, о чем-то размышляя, — Что будем делать с твоей… внучкой.
Ясно как белый день, что он не верит в наше вранье. И мне грустно. Ибо если мужчина не поверил, то и другие деревенские жители могут не так понять и не принять меня. А я хотела тихо отсидеться и не отсвечивать.
Придется все-таки искать другой дом, как бы баба Нюра не была ко мне добра, от моих действий и осторожности зависит моя же судьба.
— Ай, ну тебя, — баб Нюра машет в его сторону рукой, — Ну и упертый ты! Чего неймется та?
— Ну вот кто она? — он сводит брови к переносице, машет рукой в мою сторону, а я ощущаю себя ничтожной букашкой, которую обсуждают в моем же присутствии, словно меня здесь нет.
— В беде девочка… А ты ведешь себя, как… Как… Лешка, разве твоя замечательная мать так тебя воспитывала? — они начинают спорить, и я еще больше чувствую вину.
Это все из-за меня. Я не должна была соглашаться на помощь от бабы Нюры.
— Баб Нюр, ну ты мать то мою не приплетай.
— Так а ты посмотри как ты себя ведешь. Была бы Катька жива, она бы тебе уже всыпала за такое обращение с девушками. Человек в беде, а он тут стоит, кривится.
Я вижу как глаза Алексея вспыхивают от злости, но ему хватает мужской воли и мудрости, чтобы промолчать.
— Не трогай мне девку. Я позабочусь о ней, а ты занимайся своими делами.
— Болтать по деревне начнут, кто отвечать будет? — Алексей опирается кулаками о стол, нависая над хрупкой старушкой.
— Послушайте, — я вскакиваю со своего места, наконец отмирая. Весь этот сыр бор из-за меня, это мне нужно себя самой защищать, а не бабе Нюре, — Алексей, я прошу вас. Дайте мне хотя бы переночевать, и завтра я исчезну. Вы забудете меня, словно и не было. Я с дороги передохну и сразу уеду.