Ларго проехал мимо двадцатиэтажной свечки и поёжился, углядев пустые глазницы окон Реважской квартиры. С ума сойти! Совсем недавно он там чуть не сгорел, а кажется, будто прошёл целый век. Надо будет снова наведаться туда и с пристрастием расспросить старика-консьержа. Обязательно. Но позже А сейчас...
Городской особняк Милоса Карра располагался на северной окраине Рая – там приобретали недвижимость истинные ценители уединения – и походил на средневековый замок. Толстые стены, узкие окна с цветной мозаикой стёкол… и двухметровый кованый забор, куда же без него. Для полноты картины не хватало рва и часовых с алебардами. Правда, имелись собаки: лоснящиеся жилистые доберманы.
Искусственные, понял Ларго, притормозив у ворот. Наверное, Карр отвалил за них бешеные деньги. Он хлопнул дверцей и зашагал к дому. Псы посмотрели на него безо всякого интереса.
В просторном холле его встретил дворецкий, одетый в строгий старомодный костюм-тройку. Казалось, что и он искусственный: худой, как жердь, прямой, будто проглотил лом, и с миной настолько кислой, что не передать словами. Ларго заранее навёл справки и знал про этого типа всё, что требовалось. Визор Линдон. Восемьдесят девять лет. Дважды проходил вакцинацию, продляя срок жизни. Служил при Милосе последние тридцать четыре года. Выполнял функции дворецкого, управляющего и смотрителя во всех Карровских резиденциях. Эталон чопорности. Холоден. Заносчив. Скрытен. Считает швалью всех, чей капитал меньше миллиарда.
И смотрит на меня, как на кусок дерьма, – заметил Ким и мысленно ухмыльнулся.
– Детектив Ларго, – сказал Линдон, словно плюнул. – Мне непонятна цель вашего визита. Дело моего покойного хозяина давным-давно закрыто.
– Всего лишь небольшие формальности, – уклончиво пояснил Ларго, окинув взглядом бескрайний холл, стены которого украшали затейливые барельефы. Сплошь античные мотивы: боги да герои. – Мы будем говорить здесь?
– Как пожелаете, – ответил непробиваемый дворецкий.
– Я желаю присесть и выпить.
– Тогда прошу в кабинет. – Линдон горделиво шагнул к мраморной лестнице с пузатыми балясинами цвета слоновой кости. Ким поплёлся следом.
Кабинет оказался большим и неуютным. Дубовый стол и кожаные кресла темнели на фоне снежно-белых стен. В углах разместились скульптуры: лучезарный Аполлон в разных интерпретациях, но всегда – обнажённый. Порой красавца-бога обнимал его возлюбленный – Гиацинт.
Целый легион упругих задниц.
Похоже, секрет Милоса Карра трещал по швам, – хмыкнул Ларго, бросив взгляд на одного из гипсовых атлетов: лицом изваяние как две капли воды походило на Альбера Нея.
Ну и ну.
Не дожидаясь приглашения, он уселся в кресло, по-ковбойски закинул ногу на ногу и перешёл к вопросам прежде, чем дворецкий предложил виски.
– Кто ваш новый хозяин?
– Не могу знать. – Мажордом так и остался стоять, сложив руки за спиной. – Вопрос с имуществом господина Карра в стадии решения.
– У Карра имелось завещание? – Ларго задал этот вопрос для проформы: ответ он прекрасно знал.
– Господин Карр не планировал умереть так скоро.
Странный ответ, – подумал Ким и зубами вытащил сигарету из полупустой пачки.
– Так значит, завещания не было?
Дворецкий покачал головой.
– Совершал ли Карр крупные сделки перед гибелью?
– Возможно. – Краешек губ Линдона едва заметно дёрнулся. – Мне он не отчитывался.
– Понятно. – Ларго глубоко затянулся. – А как насчет общественной деятельности? Ей ваш хозяин занимался?
– В течение долгих лет господин Карр возглавлял общество защитников традиционной морали.
Ким подавился дымом и зашёлся кашлем.
– П-простите… что?
Дворецкий расценил его вопрос по-своему и счёл нужным разъяснить: