— О нём не беспокойся. Думаю, что он даже не заметит моего отсутствия, — мне показалось, что в ее голосе прозвучали злые нотки. — А Вера с няней…
Ах да, совершенно забыл, что у них есть ребенок. С тех пор как мой отец рассорился с Лининым, я практически не виделся с по крови родной деду частью семейства.
— …Ну что ты стоишь, Север? Я жду тебя.
Подняв взгляд, в ужасе увидел Лину, полулежавшую на большой кровати. Бретельки пеньюара были уже спущены с плеч, обнажая большую грудь с затвердевшими сосками, ноги раздвинуты, а там...
Я моргнул, не зная, что сказать, да и нужно ли это? Или, пока не поздно, броситься вон отсюда? Это же дочь моего, пусть и не родного, деда. Она уже старая, хотя и прекрасно сохранилась для своих тридцати с лишним лет. А если кто-нибудь об этом узнает? Дед застукает нас в постели? Меня тогда вышвырнут отсюда к ядреной матери!
Между ног снова стало тесно и неприятно влажно. Брюки точно придётся выкинуть на помойку, да так, чтобы никто их не увидел.
— Что... — пробормотал я, на всякий случай, отступая к двери.
— Север, иди ко мне, не надо бояться, — Лина спустила ноги на пол, нахмурила свои узенькие брови. — Обещаю, что, кроме нас с тобой, никто ни о чём не узнает. Тебе, мой хороший, будет очень хорошо, о-о-очень...
Мгновенно вспомнил, как приятно было мять ее упругую грудь, всасывая сосок, слегка сжимая зубами. И кожа у нее такая бархатистая, ладони до сих пор чувствовали её тепло. А может, и впрямь никто не узнает? Не дура же Лина рассказывать своему мужу такое?
Несмело шагнул к кровати, а она, одобрительно кивнув, откинулась на подушки…
…Этой ночью я стал мужчиной. Можно было бы гордиться, но внутри оставался какой-то гнусный осадок. Словно она нагло воспользовалась моим телом и, довольная этим, облизывалась, словно кошка, наевшаяся сметаны. Сметаной был я — по-прежнему испуганный и растерянный. На душе было гаденько, хотелось поскорее уйти в свою спальню, принять душ, чтобы смыть с себя запах греха и воспоминания.
Долго не мог уснуть. Уже рассвело, а я все ворочался. Матрас казался жестким, одеяло жарким, а подушки комковатыми. Мне мерещилось, что от меня по-прежнему пахнет сладковатыми духами Лины, которые вдруг стали неприятны до тошноты. А еще казалось, что дед узнает о моем ночном приключении.
Глава 2
Все-таки выражение «ночью все кошки серы» верно.
Утром сонный, с глазами-щелками, я спустился в столовую. Во главе накрытого для завтрака стола сидел дед, по левую руку от него Лина. Дворецкий поднес блюдо с овощами и поставил на стол.
— Свежая газета? — спросил его дед и в тот же момент заметил меня. — Север? — брови удивлённо взлетели. — А ты откуда здесь, парень? Я думал, ты всю ночь будешь отрываться на выпускном.
— Доброе утро, дедуль, — улыбнулся я, бросив взгляд на Лину. Она была уже совсем другой — волосы убраны в аккуратный пучок, идеальный макияж, губы строго поджаты. — Приехал поздно ночью
— Присаживайся. Эдуард, еще один прибор для моего внука, — приказал дед дворецкому.
— Не ожидала тебя увидеть, — Лина сделала глоток кофе. — Ты стал таким взрослым и так похож на своего отца.
Дед нахмурился.
— Если только внешне, Лина. Север совсем другой. Даже в детстве Сашка был сорви-голова. Удивляюсь, как она у него на плечах задержалась.
Женщина хмыкнула:
— Что верно, то верно. Ну а ты, Север, — она обратилась ко мне, — какие планы на будущее? Колледж, университет?
Пожал плечами — никаких планов у меня не было. В школе отличником не был, а покупать знания за деньги не хотелось. Да и денег не было — отец снова в бегах из-за какой-то контрабандной сделки, и всё наше имущество могли конфисковать. Больше всего я хотел уехать куда-нибудь подальше от всего этого.
— Не волнуйся, Лина, он не глупый, сам решит. Север, — обратился ко мне, — я, безусловно, могу тебе помочь, но не стану. Океан прибьет тебя к нужному берегу, а самостоятельная жизнь сделает тебя сильнее. Я сам учился выплывать из дерьма, и ты сможешь — ты парень смекалистый, а это для самостоятельного становления весьма важно.
Тётя покачала головой:
— Сейчас совсем другое время, и без образования и протекции никуда.
Дед рассмеялся:
— И что это твоё образование дало тебе? Валяешься в массажных салонах и бродишь по бутикам. А Костька твой, — дед постучал по столу, — как был дубом, так и остался, никаким образованием не исправишь.
Лицо женщины пошло красными пятнами.
— Костя целыми днями торчит на работе, старается угодить тебе!
— Вот-вот — торчит. Как пень. А для чего? Угодить мне! — похоже, дед вконец развеселился, а глаза его дочери метали молнии.