– Тем, что изначально существовала Тьма, – ткнув пальцем в малый круг, ответил демон.
– Шутишь? – никогда демон не видел таких огромных удивленных глаз, неудивительно, такое заявление она впервые слышит, ведь многие считают рассказанную ангелом историю более правдоподобной, точнее истинной.
– Нет, я серьёзно говорю, – вооружившись ритуальным кинжалом, демон по окружности большого круга стал наносить символы на рассыпанной смеси. – Изначально существовало ничто или Тьма, как её принято называть. Но ничто рано или поздно меняется, перерождается в новую форму, чтобы затем вернуться к своему первоначальному образу. Вот почему мы после гибели уходим в ничто? Потому что мы пришли из ничего. Но я отвлекся, много ли мало времени прошло, прежде чем настал тот миг, который называют рождением демиурга, который создал из ничего всё. Дальнейшую историю могу тебе не пересказывать про отделение света от тьмы и небесной тверди от земной и прочее-прочее, тебе это известно.
– Твои слова несут очевидную ересь, – промолчав, пытаясь осознать услышанное, прокомментировала она.
– Я не настаиваю, чтобы ты приняла мою точку зрения, тебе это грозило бы большими проблемами, – подняв кинжал остриём вверх, демон намекнул, откуда их ждать. – Но от попутчика по несчастью я бы не отказался, когда прижмут к стене, только бегать я быстрее не смогу.
– Я и не собиралась с тобой уходить в мир, – поспешила возмутиться она.
– Так и знал, – усмехнулся демон.
– Что ты знал? – спросила она недоуменно.
– Что ты не захочешь покинуть тихую бухту и отправиться в наполненную штормами реальность мира людей, – ответил демон. – Не каждый на это согласится, ведь зачем это нужно?
– Вот именно, зачем, – усмехнулась Сьюрзи. – Это мир людей, не наш. Наш мир выше, и жить в нём высшая благодать и милость Его. Ты даже представить себе не сможешь, хотя ты должен помнить то время, пока кое-кто не возгордился. И ты говоришь жить в миру, подвергать себя мирским искушениям, заботиться о тяжести своего кошелька, бегать неизвестно зачем, нет, это не для меня. Тебе смешно?
– Нет, продолжай, – пытаясь скрыть улыбку, ответил Астарот, но получалось плохо.
– Я серьёзно говорю, а ты, – отвернулась демонстративно она.
– Ну уж прости, не удержался, – сказал в спину он. – Мы живём в разных мирах, что притягательно для тебя, отвратительно для меня, не забывай об этом.
– Пожил бы у нас некоторое время, может быть, изменил бы своё мнение о нас, – повернула голову в бок она.
– Спасибо ещё раз, но мне и здесь хорошо, – отказался от предложения он. – Почти.
Склонившись вновь над полом, демон продолжил посыпать порошком видимые только ему полосы, приобретающие форму и законченность печати. Велика казалась на первый взгляд она, обозначенная кругами, треугольниками, звездами и письменами на иврите, латыни и других древних языках, считающиеся мертвые ныне. Выпрямившись, Астарот оглядел свою работу внимательно. Убедившись, что всё сделано правильно, демон осторожно переступая над линиями прошел к малому кругу на восточной стороне печати. Встав внутрь, он оглянулся на замершую в ожидании Сьюрзи.
– Вот, держи, – кинул он ей несколько пакетиков с порошками, – Слушай внимательно, это крайне важно. Вначале развей над пламенем две щепотки кипариса и щепотку аниса, это зелёный и темно-желтый пакетики, не перепутай. По моему сигналу добавь щепотку сандала из красного, ивы из желто-зеленного и миры из черного. По окончанию, когда отпущу духа, из темно-зеленного добавишь три щепотки лавра. И вовремя ритуала чтобы ни случилось, какие бы ужасы бы ты не увидала, ты должна молчать. Не пищать, не визжать, не мычать, только молчать. Запомнила?
– Запомнила, но куда сыпать их? Жаровни у тебя нет же с собой, – сказала она.
– Пламя меча послужить жаровнёй, – ответил демон.
– Но ведь это совсем не то будет, – пыталась возразить Сьюрзи. – Может, перенесем на другой день ритуал?
– Это невозможно, – отрезал Астарот, нахмурившись. – Другого времени уже не будет, сегодня столько крови пролилось и понапрасну пропадает.
– Ты! – ошалело заговорила она, когда дошел смысл последних слов.
– А что здесь такого? Момент оказался очень кстати, заметь, не я это все начал, и не ради этого дела, – проворчал он. – Начинай, кипарис и анис.